Неудивительно, что эти военно-торговые организации извлекали огромные прибыли. Голландская Ост-Индская компания в первые годы своего существования выдавала акционерам до 75 процентов дивидендов от вложенного капитала, а среднегодовой дивиденд за всю ее почти двухвековую историю составил 22 процента. Дивиденды английской компании, сильно вовлеченной в военно-политическую деятельность, были поменьше, но все же настолько значительны, что парламент принял специальный закон об их ограничении.
В XVII в. на почве колониальных авантюр молодого капитализма возник ряд других акционерных компаний, грабительские цели которых даже не скрывались. В иных пайщики официально именовались… авантюристами. Это слово и теперь фигурирует в акциях одной из старейших корпораций, уцелевшей до наших дней, — англо-канадской Компании Гудзонова залива (основана в 1670 г., ее деятельность ныне распространяется на ряд отраслей — от нефтедобычи до розничной торговли). Свой отчет на ежегодных собраниях акционеров председатель правления начинает с почтительного обращения: «Уважаемые господа авантюристы!»
Дележ добычи в первых акционерных компаниях иногда производился в натуральной форме. Так, голландская Ост-Индская компания вначале выдавала дивиденды перцем, а Компания Гудзонова залива — шкурками лесных зверей.
Хотя первые акционерные компании родились на самых ранних стадиях капитализма, до второй половины XIX в. главная роль в экономике принадлежала предприятиям, находившимся в единоличном владении. Технология промышленного производства еще не требовала объединения капиталов.
Решительный поворот к корпоративной форме связан с одним из крупнейших технических достижений прошлого века — железнодорожным транспортом. Только акционерные компании могли мобилизовать ресурсы, необходимые для его развития. «Мир до сих пор оставался бы без железных дорог, — писал К. Маркс в „Капитале“, — если бы приходилось дожидаться, пока накопление не доведет некоторые отдельные капиталы до таких размеров, что они могли бы справиться с постройкой железной дороги. Напротив, централизация посредством акционерных обществ осуществила это в один миг»[2]. Растущая тяжелая промышленность тоже с успехом использовала выпуск акций для привлечения капиталов. В скором времени уже почти все крупные предприятия принимают акционерную форму. К началу нашего столетия в США числилось 51 тыс. корпораций (1904 г.), в Англии — 43 тыс., в Германии — 5,1 тыс. (1907 г.)[3] и т. д.
В наши дни частнокорпоративная собственность заняла господствующие позиции во всех сферах капиталистической экономики, кроме сельского хозяйства. Даже сравнительно мелкие предприятия, оставаясь, по существу, единоличными, принимают форму корпораций. Это позволяет их владельцам действовать анонимно, прикрываясь вывеской компании, ограничивает ответственность за дела фирмы и облегчает финансовые махинации. В 1975 г. в Англии существовало свыше полумиллиона, а в США — больше 2 млн. корпораций. Хотя по количеству единоличные предприятия по-прежнему преобладают, заметной роли в экономике они не играют, особенно в промышленности. Так, в том же 1975 г. корпорации произвели 98,8 процента всей продукции американской обрабатывающей промышленности.