* * *
Женщины могли требовать развода, если брак угрожает их целомудрию, например, из-за подстрекательства к занятию проституцией или обвинений в неверности, или их телесной неприкосновенности путем покушения на их жизнь посредством магии или физического насилия; или если муж не мог выполнять свои супружеские обязанности из-за болезни (опять же из-за безумия или проказы), был замешан в тяжких преступлениях, был импотентом более трех лет или отсутствовал более пяти лет, например находился в плену. Женщина также могла просить развода, если ее муж был убежден, что она ему изменяет, и настаивал на этом утверждении, даже обнаружив свою ошибку (Corpus iuris civilis; Эклога; Василики).
* * *
Неверность мужчины — не повод для развода, а закон от 449 года позволял женщине требовать его, если тот развратничал с другими женщинами в то время, «когда она видела это» (Кодекс Юстиниана 5.17.8.2).
* * *
Удивительная супружеская чета обратилась к митрополиту Навпакта Иоанну Апокавку с просьбой о разводе (около 1210 года). Муж Константин был шестнадцати лет от роду и худым, а его жена Анна — старше и дороднее. Она призналась, что завела роман, так как ее муж не мог выполнять свои супружеские обязанности. «По сердцу женщине наглец», — процитировал Аристофана Апокавк в своем вердикте, настолько он позабавился их истории и контрасту во внешности. Он разрешил развод: закон не должен принуждать к единству то, что природа явно намеревалась разлучить, — правда, при условии, что Анна не выйдет замуж за своего любовника (Иоанн Апокавк. Письма 12).
* * *
Апокавк столкнулся и с другой парой в деле о разводе: жена Ирина абсолютно не выносила своего мужа Константина. Она не хотела спать с ним, соседи насмехались над ними, и он съеживался при ее приближении. Представители епископа пытались запереть их обоих в маленькой комнатке, чтобы заставить заниматься любовью, но она кусала его пальцы и ногтями раздирала до крови его руки. Константин, в конце концов, отчаялся в этом катастрофическом браке и попросил развода. Апокавк дал на него санкцию, сказав, что легче было бы соединить огонь и воду, чем Константина и Ирину (Письма 7).
* * *
Мария подала прошение о разводе со своим мужем Николаем, «потому что он обращался с ней по обычаю мужеложцев (ἀνδρομανής)… и подвергал ее побоям за то, что она отказывала ему в этом богомерзком и нечистом деле». Дело дошло до архиепископа Охридского Димитрия Хоматина (около 1220 года), который признал, что здесь нет никакого законного повода для развода, но поскольку женщина поклялась, что покончит с собой, он дал ей развод, чтобы душа ее не пострадала из-за этого еще большего греха (