Слабо освещенный цирк, большой, незнакомый. Купола не видно, от редких ламп вверху — черный провал. Посредине трибуна, покрытая красным. Перед трибуной развернутый строй красногвардейцев. Народ валил, и все кричали, приветствуя того, кто приехал. Бегу вперед. Красногвардейцам скомандовали «смирно!», и они кричат «ура». Командир стоит посередь и держит шашку наголо. А на трибуне, среди каких-то незнакомых людей, стоит человек. Он! Разве я могу не узнать его сразу. Плотный. Городское пальто. Руки в карманах. Шапка. Он стоит как человек, которому кричат «ура» и который не может в этом крике принимать участие. Он стоит величаво и просто. Он улыбается и терпеливо ждет. А люди в шеренгах кричат и кричат и не хотят остановиться. И дух величайшего одушевления царит над толпой, над этим человеком. И я тоже что-то кричу. Не рот раскрываю, как нужно делать, чтобы видели другие, что кричу, а нутром кричу, потому что кричится, потому что не могу не кричать вместе со всеми, потому что все забыл я здесь, потому что рвется из нутра что-то неудержимое, стихийное, помрачающее рассудок и рвущее душу, и какая-то сила неведомая подхватывает и несет, и кажется, нет ничего, и только ощущение захватывающего простора, беспредельной шири и безграничной радости.
Потом с трибуны начали махать, чтобы утихли. Командир красногвардейцев одним замахом вложил шашку в ножны. И тогда человек в пальто стал говорить. Я не помню ни единого слова из сказанного им. И в то же время знаю: каждое из слышанных слов буду носить в себе.
Я не сумею передать то состояние, в котором находился. Выйдя на улицу, увидел автомобиль, толпу, сдерживаемую красногвардейцами. И в толпе вижу ставшие вдруг незнакомыми, чужими вытянутые физиономии пришедших со мной. Я иду в сторону, и все идут за мной. Я должен убить его…
Потом был мост, небольшой и горбатый. Справа и слева чернила незастывшей воды. Ставлю Макса в начале моста. Сам иду к его середине. Все предусмотрено. Мы действуем, как автоматы. Хожу вдоль решетки. Тянутся секунды, как вечность. Или это остановилось время? Подошел Макс, передал по цепочке — автомобиль задерживается. Макс снова исчез в тумане. Но вот мелькают огненные лучи через площадь. Автомобиль свернул к мосту. Кто-то бежит за ним. Это Макс в свете призрачных фонарей. Он машет руками. Автомобиль приближается. Бомбой, только бомбой! Я кидаюсь вперед, почти касаюсь крыла машины. Он в автомобиле. Он смотрит, в темноте я вижу глаза его. Может быть, это только кажется. Бомбу!
Я знаю, что бомба в руках, ощущаю ее, знаю, что бомбу надо кинуть, а автомобиль уходит. Чувствую весь ужас того, чего не могу совершить. Словно вдруг вся земля, все небо, все дома, люди страшной силой наваливаются на меня, сжимают стальными тисками. Автомобиль уходит… Вдруг выстрел, еще выстрел. Я слышу, как ударила пуля в кузов. Стрелял Капитан. Что я наделал — не бросил бомбу! Но что это? Автомобиль замедляет ход. Я выхватываю наган, бегу за ним и стреляю. Но автомобиль не остановился. Это просто шофер свернул машину в переулок. Я не убил его, не убил! Я не смог этого сделать…»