Было почти одиннадцать часов, как раз в это время проходил вечерний поезд.
Боб, сопровождаемый несколькими из своих сообщников, бросился на мост и при помощи их повернул параллельно берегу среднюю, вертящуюся сторону моста. Между мостом и берегом образовалось громадное пустое пространство. Две противуположные стороны моста не были более соединены между собою. Фонарь, зажженный сторожами в знак того, что мост наведен и поезд может идти безопасно, продолжал гореть.
Боб и его спутники вернулись к посту, где осталась половина шайки.
Роковая минута приближалась.
Эти люди — убийцы — были взволнованы. Сам Боб сделался серьезен и озабочен. Вдруг раздался свисток локомотива, показывавший, что он входил на мост.
Произошло страшное сотрясение. Казалась, что земля заколебалась. Затем снова наступило молчание.
Поезд был поглощен морем.
XVII.
Заботы доктора Марбена
— Угодно ли барину принять мистера Роберта де-Керваля? — спросил лакей мистера Вульда.
— Конечно, пусть войдет! — отвечал последний. — Вы знаете, — продолжал он, дружески протягивая руку вошедшему молодому человеку, — что я испытываю истинное наслаждение, видя вас и говоря с вами; поэтому я вам очень благодарен за ваше посещение.
— Я узнал, — отвечал Роберт де-Керваль, — что вы более дурно себя чувствуете, чем обыкновенно, поэтому я пришел узнать, справедливо ли это неприятное известие.
— Совершенно справедливо, но, — прибавил он, видя сожаление на лице Роберта, — но не старайтесь напрасно утешать меня. Я не обманываю себя пустыми надеждами, я уже говорил вам, когда мы с вами виделись последний раз у адвоката Реджа, и опять повторяю вам это. Жизнь для меня в тягость, и признаюсь откровенно, я был бы счастлив покончить с нею.
— Какое горе довело вас до такого отчаяния? О! Извините, — прибавил сейчас же Роберт, — извините за мою нескромность.
— Не извиняйтесь передо мною, друг мой, вам я открылся бы скорее чем кому-либо другому, если бы это было возможно, но, увы! Я не могу сказать всего. Видите ли, Роберт, я плохо начал…
— Что вы говорите? — вскричал молодой человек.
— Истину. Моя молодость была более чем безумна, она была преступна!
— Возможно ли это? Вы несправедливо обвиняете себя.
— Нет! — продолжал мистер Вульд, печально покачав головой. — Я был увлечен, ослеплен глубокими и смелыми, но преступными идеями человека старее меня годами… И этот человек был мой брат!
— Ваш брат? — с удивлением спросил Роберт. — У вас был брат и… он умер!
— Я надеюсь! — прошептал мистер Вульд таким тихим голосом, что Роберт едва мог расслышать его слова.