Хмурые лица постепенно сменялись изумленными, слышались вздохи облегчения, сверкали улыбки.
Из громкоговорителей неожиданно раздался громкий голос суперинтенданта Хаббарда, который приказывал разойтись по блокам. аллен посмотрел на часы на стене. Четыре. И так уже на час задержались. Но эскорта не было – охранники не пришли.
Спускаясь по лестнице, «Три партнера» наткнулись на Королевскую пешку, который в одиночестве стоял на посту, прикрываясь, как щитом, крышкой от мусорного бака. Вид у него был до смерти перепуганный.
Узнав, что произошло, он пришел в ярость:
– Мать вашу! И никто ничего мне не сказал!
Все потянулись в блоки.
Все стихло. Охране было невдомек, что они готовятся избавиться от оружия. Их не досматривали. Камеры не переворачивали вверх дном.
В блоке аллену попался санитар.
– Здравствуйте, мистер Миллиган. Как дела?
Восемнадцатого сентября тысяча девятьсот восьмидесятого года «Плейн дилер» сообщила о решении федерального окружного судьи Николаса Валински: пациенты госпиталя имеют законное право отказываться от препаратов.
Думая, что Линднер организовывает его перевод обратно в Афины, аллен завел привычку будить по утрам всех зомби в своем блоке. Если он ждал, пока это сделают санитары, все опаздывали на завтрак, и, следовательно, он поздно приходил в восстановительную терапию.
Утром в понедельник, двадцать второго сентября, одевшись и почистив зубы, он проорал в коридор:
– Жрачка!
К этому моменту зомби уже выдрессировались, и многие сами вставали, как только он выкрикивал команду. Тех, кто не вставал, он, переходя из камеры в камеру, хватал за руки или ноги и вытаскивал в коридор. Он знал, что отсюда они уже сами найдут дорогу в общий зал.
По дороге в мастерскую ему попался Папаша Мэссинджер, который сидел в одиночестве, держа обеими руками чашку кофе. Старик всегда был тугодум и так и не научился читать.
– Что случилось, отец? – спросил аллен.
– Меня посылают в тюрьму в Лукасвилле, пока не подыщут дом престарелых. Доктор сказал, я не могу жить один.
– Еще как можешь. – аллен присел рядом со стариком. – Ты замечательный работник. Надежный человек и отличный плотник.
– Нас правда закроют?
– Так говорят.
– Я буду скучать по Лиме.
– По этой чертовой дыре?
– Не в месте дело – в людях. Никто мне никогда так не помогал, как ты с приятелями. Всем было все равно. Незачем было вставать по утрам. – Он оглянулся и махнул рукой в сторону конвейера: – Никто больше столько для меня не сделает, сколько вы, ребята.
аллен похлопал его по плечу:
– Ничего, отец, ты легко ладишь с людьми. Только не отсиживайся в углу. Разговаривай и сам увидишь – многие готовы будут помочь.