Кура настороженно относился к любым предложениям по поводу лекарств, потому что почти все они уже были использованы против Билли. Он считал, что психбольницы – особенно муниципальные – заменили смирительные рубашки отупляющими препаратами, которые превращают трудных пациентов в овощи. А Билли вечно им сопротивлялся и противодействовал. Сейчас он утверждал, что его пытаются лишить воображения – фактически уничтожить творческое мышление. Стремилась ли вообще больница вылечить Билли или просто усмиряла мешавшего им смутьяна?
Кура знал, что доказать это в суде будет крайне сложно – мол, ты сбежал вынужденно, потому что, судя по назначенным препаратам, кто-то из руководства пытался тебя убить. Иными словами, он должен был обвинить официальных представителей системы в злодействе. Да, аргумент проблематичный, поскольку судья как часть системы обязан ее поддерживать.
Двадцатого апреля тысяча девятьсот восемьдесят седьмого года судья Джонсон постановил, что Миллиган останется в Судебно-психиатрическом центре имени Моритца еще на два года.
Кура проинформировал суд, что будет подавать апелляцию. Даже свидетели со стороны штата заявили, что Билли не опасен для окружающих. Только для себя.
– А причина того, что он опасен для себя, – пребывание в Моритце.
Только позже, после того как Кура через суд получил доступ к бумагам Управления по условно-досрочному освобождению, он понял, чем было вызвано столь жесткое решение судьи Джонсона.
Глава управления Джон Шумейкер лично писал судье и настаивал, чтобы тот передал Билли в ведение управления, которое незамедлительно вернуло бы Билли в тюрьму. Шумейкер настаивал, что, поскольку управление выдало ордер на арест Билли после побега, они имеют право взять Миллигана под стражу.
Кура, однако, знал, что в подобных ситуациях снова выходят на свободу лишь считаные единицы. Управление по УДО было независимой структурой в пенитенциарной системе, всесильной, неподотчетной никакому вышестоящему органу, и его решения обжалованию не подлежали. Отдать Билли в лапы Шумейкеру было равносильно смертному приговору. В тюрьме Билли наложит на себя руки или умрет при неясных обстоятельствах, и это представят как самоубийство.
Очевидно, судья Джонсон решил, что единственный способ спасти Билли от тюрьмы – оставить его в юрисдикции Департамента психиатрии. Кура с изумлением осознал, что Джонсон – на стороне Билли.