— Ну хоть одно, пожалуйста. Самое последнее!
Дороти пыталась отсесть от него — Нави ударялся в крик и не утихал, пока она не возвращалась. Дороти взывала к мастеру Густаву и лекарю Финджеру — им было плевать. Плевать на нее, но не на Нави. Он выдавал тридцать семь страниц в день — идеальным почерком, без помарок. Да спасут тебя боги, Дороти, если начнешь мешать ему.
Сама она едва успевала пять или шесть страниц — половину нормы. Каждый вечер Дороти получала процедуру, ночью спала от силы несколько часов, приходила в цех изможденная, вялая — и успевала еще меньше, чем вчера. «Я сегодняшняя лучше меня вчерашней»… Где там! Сегодняшняя Дороти — сонное злое дерьмо. А завтрашняя будет только хуже.
— Скажи мне циферку, а! Очень прошу тебя! Скажи — и я отстану.
Она попросила вернуть ее в одиночную комнату — получила отказ. Во-первых, Нави бросил перо и ударился в плач, едва понял, что может лишиться жертвы. Во-вторых, одиночная комната была занята — там трудился какой-то бедолага, недавно назначенный переписчиком.
Дороти стала молиться Праматерям. Она и прежде встречала и провожала каждый день молитвою, но, как требует благочестие, не досаждала Прародителям просьбами, а лишь отчитывалась в своих деяниях и благодарила за заботу. Теперь же опустилась до откровенной мольбы: «Святые Праматери, нижайше прошу вас, пошлите спасение, избавьте меня от кровопийцы Нави!» Она адресовала молитву всем Праматерям вместе и каждой в отдельности — и всюду получила отказ. Янмэй считала, что Дороти старше и умнее, чем Нави, потому легко совладает с ним. Величавая Софья требовала полюбить юношу как младшего братика. Светлая Агата сказала: Нави несет ценный урок для Дороти, который нужно усвоить. Даже Глория-Заступница — Праматерь с бархатным сердцем, готовая помочь и нищему, и вору — даже она не вняла мольбам Дороти Слай!
— Пожалуйста, дай число.
— Пятьдесят девять.
Нави похлопал глазами, смешно нахмурился.
— Это неправильное число. Зачем ты так! Число же неправильное! Скажи другое.
Тогда Дороти ударила его. Подняла мягкую дряблую руку и бессильно ляпнула его по щеке. Нави покраснел, моргнул и заплакал.
— За что ты меня?..
Мастер Густав вышвырнул ее из мастерской. Полночи она провела в подвале стоя на цыпочках. Плохая рука была пристегнута к потолку.
— Карен… Кейтлин… скажи, что мне делать?
Дороти боялась своей соседки по комнате. Карен напоминала мертвеца; Карен почему-то звала Дороти «миледи». Дороти не знала, что из этого пугает ее больше. Однако, доведенная до отчаяния, она решилась спросить совета.