— М-мне нечего прибавить, милорд. В-все уже сказано.
Тогда альтесса тихонько мурлыкнула:
— Рубани его, дорогой.
Эрвин округлил глаза.
— Ах, не делай лицо! Тебе же хочется. Возьми и рубани эту сволочь! Врет самому герцогу — каков подлец!
Эрвин убрал меч в ножны.
— Кайр Хайдер!..
Воин появился в дверях, и герцог приказал:
— Заберите этого сударя.
— Куда, милорд? — в глазах кайра хищный интерес.
— На пытки, на пытки! — подсказала альтесса.
— В каменный мешок. Пускай осмыслит свои показания.
— Поллумеррра, — проворковала альтесса совсем уж по-кошачьи.
— Позвольте мне применить методы.
— Нет! Просто в темницу. Без прогулок, на хлеб и воду.
— Полллумерааа…
— Так точно, милорд.
Кайр развернул Итана и вытолкал прочь. Агент не сказал ни слова — ни возмущения, ни мольбы.
Альтесса качала головой, саркастично ухмыляясь.
— Ты слишком человечен, любимый. Кукловод сожрет тебя.
Он прошипел со злостью:
— Я Ориджин.
— Ты добряк. Смотри.
Альтесса поставила на стол свечу.
Прежде, чем ее пальцы выпустили воск, Глас Зимы покинул ножны, взметнулся к потолку, со свистом ринулся вниз…
Свеча отлетела и шлепнулась на пол — целехонькая.
* * *
Миновал март, начался апрель.
Эрвин не бросал тренировок, хотя результаты удручали. Желая раззлобить его (как злобят сторожевых псов при выучке), альтесса нашептывала: «Мой малыш… Кукловод тебя скушает!» Эрвин силился доказать ей и Роберту, и себе. Все больше вкладывал старания, все яростней кромсал воздух, кусал губы, скрипел зубами — но нет. Нет, и все.
Даже Роберт, при всем флегматизме, отметил:
— Кузен, с тобою что-то не то творится.
— Что не то?! — взвился Эрвин.
— Ты… как бы сказать… слишком герцог. Раздражаешься, что нужно взять меч и рубить, а он, меч, еще и не слушается. Привык ты, что все по одному приказу: решил, сказал — сделалось. Забудь себя герцогом, представь простым кайром. Представь, что меч — твоя повседневная работа. Не злись на него. Вот плотник же на молоток не злится. Берет себе и вколачивает гвозди — так и ты…
— Но не о гвоздях речь — о людях!
— Иначе думай. Твое дело — расчищать дорогу. Враг встал на пути. Если б не встал — не был бы врагом. Но коль он закрывает путь, то из человека превращается в преграду. Вот и убери ее.
— Как снег лопатой?
— Ага.
— Но люди — не снег!
— Бывает…
Помимо тренировок, все остальное у Эрвина складывалось на диво удачно.
Отцовская хворь ослабла. Пускай не ушла совсем, но и облегчение было счастьем.
Трофеем Эрвину достался говорящий Предмет — уже второй. Хоть не заговорил, но ожил в его руках, наведя на любопытнейшие мысли.
Принц Гектор Шиммерийский предложил Эрвину купить пятнадцать тысяч искровых очей. С помощью ссуды, обещанной герцогом Фарвеем, возникла возможность принять предложение. Эрвин стал мечтать о том, как создаст личную отборную гвардию, вроде иксов Деймона, но вооруженную искрой. Если убедить кайров дополнить мастерство меча силою искры, то во всем свете не сыщется подобной им армии. Само существование столь могучего войска гарантирует крепкий мир в Империи.