И тут, словно отвечая на мои невысказанные надежды, в палатке зашевелились. Вылез сонный Хен, пригладил ладонью волосы, мучительно зевнул. Я невольно засмеялась, хотя недавнее огорчение тяжелым илом осело на душе.
— Все в порядке?
— В порядке.
Уже хотела было залезть в теплое нутро палатки, как что-то словно клюнуло меня изнутри. Обернулась. Хен стоял рядом и, задрав голову, смотрел на луну. Вопрос сам сорвался с губ:
— Хен, а кто такая Наянэ?
— Наянэ?.. — Даже несмотря на темноту было заметно, что он смутился. — Я что, разговаривал во сне?
Кивнула. Смотри-ка, сразу понял, где я это услышала.
— Так, не обращай внимания.
Он на миг отвел глаза, смущенно заулыбался. Впервые видела, как Хен смущается, и это было до крайности мило. Но неутоленное любопытство и какой-то подспудный неясный страх не давали покоя.
— Это имя?
Не отвечая, Хен потрепал меня по голове и улыбнулся.
— Иди спать.
Я еще некоторое время буравила его взглядом, но по ставшему безмятежным лицу было ясно: не скажет. Спросила бы прямо, не его ли она девушка, но не хотелось выдавать свой интерес. Еще решит, что влюбилась и пытаюсь заявить на него права. И не говоря больше ни слова, я нырнула в палатку. Укутываясь в еще хранящее запах Хена одеяло, вздохнула. Уж себе-то не ври, Сатьяна. И правда ведь влюбилась. Может, еще не сильно… но уже настолько, что крутит и выворачивает душу при мысли, что у него может быть другая.
Утром тронулись в путь, едва рассвело. Луг покрылся выпавшей росой, и я почти сразу промочила ноги. Сапожки, мягкие и удобные, были слишком старыми, заношенными до дыр. Мама давно купила мне новые, но, не слушая моих просьб, выбрала девчачьи, на каблуке — сражаться в них было невозможно, так что я даже не взяла их с собой в академию.
Под взошедшим солнцем роса через пару часов испарилась, а почва превратилась в твердую, каменистую, поросшую сухой желтой травой. Идти стало куда удобнее, только приходилось смотреть под ноги, чтобы не спотыкаться о камни.
Стараясь не вздыхать вслух, смотрела на горы, тянущиеся по левую руку, терпеливо шла вслед за Хеном и молча терзалась желанием встать как вкопанная и заявить, что больше никуда не пойду. Что Хен должен немедленно рассказать мне, куда мы направляемся и сколько еще до этого места. И кто такая эта хагосова Наянэ.
И он вдруг остановился и посмотрел в мою сторону. Я тоже затормозила, невольно подтянувшись. А Хен показал в сторону, в заросли сухих рыжих кустов.
— Кажется, нам туда.
Кажется?! Хлопала глазами, чувствуя себя дурочкой, а Хен, не дожидаясь реакции, пошел к кустам… и стал стремительно уменьшаться. Потребовалась пара секунд, чтобы понять, что не происходит ничего сверхъестественного, — просто в земле расщелина, ведущая вниз, и он потихоньку по ней спускается. Поправила сумку и нерешительно пошла за ним следом.