– Я много путешествовал по Монтане, так что в общем-то могу представить, – говорит Равод, только разжигая гнев в моей груди.
Я решительно продолжаю говорить, прерывая его:
– …весь этот путь по небезопасной местности для аудиенции с любым бардом, который будет меня слушать, и…
– Очень хорошо, я согласен. Ты высказала свою точку зрения, – Равод поднимает руку, прерывая меня. Он замолкает, изучая мое лицо. – Ты яростная, правда? – говорит он, хотя ничто на его лице не выдает, что он нашел мои слова волнующими. У меня покалывает кожу от того, как он это произносит, и я смотрю на него.
– Я хочу сказать, что не просто заскочила к вам на чай, – говорю я, скрещивая руки на груди.
К моему удивлению, он улыбается и смеется так тихо, что я почти не слышу.
– Ты такая забавная. Посмотрим, как долго это продлится.
– Что ты хочешь этим сказать? – спрашиваю я, когда Равод начинает удаляться. Я бегу, чтобы догнать его.
– Обычно, когда мы получаем рекрута с чувством юмора, происходит одно из двух, – говорит Равод, его темные глаза устремлены вперед, пока мы продолжаем идти через сады, – либо он бросает эту привычку, либо умирает.
– Это что, угроза? – сад начинает казаться призрачным и серым в сгущающихся сумерках, и я вдруг понимаю, как холодно здесь, в высоких горах. Я обхватываю себя руками.
Равод бросает взгляд на меня и отводит глаза.
– Необязательно, – он добавляет тише, – ты, должно быть, дала какие-то обещания. Лорд Катал обладает особым даром чувствовать такие вещи.
– Что ты имеешь в виду? – спрашиваю я, хмурясь на Равода, который упрямо продолжает смотреть в сторону.
– Любопытство. Еще одна черта, которую нужно искоренить, – заявляет Равод. Мы подошли к большим кованым воротам на краю сада. Два стражника кланяются ему и пропускают нас.
– Я скажу только одно, и надеюсь, что на этот раз ты прислушаешься ко мне, – кивает он, когда мы проходим мимо них, – будь осторожна с Каталом. Служи ему. Повинуйся ему. Но будь очень осторожна, разговаривая с ним.
– Но почему? – вопрос обжигает, и я не могу не задать его, однако Равод бросает на меня мрачный взгляд, говорящий, что не стоит испытывать судьбу.
Ворота выводят нас на ровное поле, окруженное с одной стороны стеной замка, а с другой – горами. Я никогда не видела таких скал – величественных, массивных, устрашающих, смертоносных. Издалека я слышу грохот водопадов, он звучит для меня как стук тысячи копыт.
Бард идет по прямой дорожке, пересекая поле в направлении звука, к великолепному, ужасающему краю. За его спиной в темнеющем небе клубятся облака. Даже в этот поздний час я вижу, как группы бардов разбиваются на пары, тренируясь. Одни оттачивают боевое мастерство с помощью клинков и арбалетов, другие маршируют в строго организованном строю. Некоторые сидят в тихой медитации. Четвертая группа собралась вокруг пожилого барда, который, кажется, читает какую-то лекцию, но они слишком далеко, чтобы услышать.