А вот Дженне было не так удобно.
– Подвинься немного, Сеп, – попросила она, – а то я у самых крыльев.
Септимус поерзал вперед, насколько осмелился, и Дженна протиснулась в ямочку позади него.
– Так, – сказал Альтер, парящий рядом, – запомните три вещи. Первое – взлет. Когда он спрыгнет, то полетит вниз, как камень. Но поверьте, это только на секунду или две. Так всегда начинается Первый Полет. Потом вы взлетите. Второе – управление. Пинай в левый бок, чтобы свернуть влево, и в правый бок, чтобы вправо. Два пинка в левый бок – вниз, два пинка в правый бок – вверх. Можешь просто говорить ему. Он умный дракон, поймет. И третье – я всегда с вами. У вас все получится, не бойтесь.
Септимус кивнул. Ему не терпелось начать.
– Вперед! – прокричала Марсия. – Вперед! Давай, Жук, толкай!
Вместе с Жуком они изо всех сил толкнули дракона. Но безрезультатно. Огнеплюй по-прежнему крепко сидел на площадке.
– Да что ж это! – сердито залепетала Марсия, толкнув дракона еще раз. – Шевелись, ленивая туша!
Как прыгун, который пожалел о том, что залез на самую высокую вышку, и знает, что теперь у него один путь – вниз, Огнеплюй испуганно зашаркал вперед и уцепился пальцами за край площадки. Дракон нерешительно выглянул в пропасть и увидел двор далеко-далеко внизу. Септимус закрыл глаза и крепко вцепился в его шею. Дженна чувствовала, как у нее за спиной дрожат готовые к полету крылья, но ничего не происходит.
– Вот глупый дракон! Не вздумай мне потащиться обратно, потому что я тебя назад не пущу! – прокричала Марсия. – И если тебе дорога жизнь, ты сейчас же спрыгнешь!
Поднатужившись из последних сил, Марсия и Жук вытолкнули кончик хвоста на площадку.
Нерешительность Огнеплюя сменилась паникой. Марсия, может, и не была настоящей матерью дракона, но у нее было много качеств, которыми обладали мамаши-драконы, так что Огнеплюй не видел разницы.
– Делай, как тебе говорят, и лети! – заорала Марсия и захлопнула окно.
И Огнеплюй сделал, как ему сказали. Он спрыгнул с взлетной площадки – и камнем полетел вниз. Вниз… вниз… вниз… Девятнадцатый этаж, восемнадцатый, семнадцатый… Пролетели шестнадцатый, пятнадцатый, четырнадцатый… На тринадцатом этаже до Огнеплюя дошло, что, оказывается, надо делать. На двенадцатом он сообразил, как это надо делать. На одиннадцатом выяснилось, что его крылья слиплись. На восьмом этаже он наконец разлепил их, и, когда на седьмом этаже у всех чуть не остановилось сердце, Огнеплюй вдруг расправил огромный зеленый полог крыльев, поймал поток воздуха и заскользил по красивой дуге, пока вновь не поднялся до вершины Башни Волшебников. Выглянув из окна, побелевшая Марсия заулыбалась, и Жук радостно заулюлюкал.