Саймон взялся за шест и начал медленно ходить вокруг блюда. Шест двигался за ним, а высоко над головами что-то заскрипело. Это начала вращаться по кругу линза, которая фокусировала сцену на белом блюде Камеры-обскуры. Линза поворачивалась, и изображения менялись. Как ни сопротивлялась Дженна, но это зрелище ее очаровало. Она еще никогда такого не видела: картина была ясная и четко прорисованная, но совершенно беззвучная.
– Вот видишь, – сказал Саймон и отодвинулся, показывая Дженне разные сцены, – от меня у тебя нет секретов. Я вижу абсолютно все. Вижу Замок, вижу твой драгоценный Дворец и даже сумасшедшую Марсию в Башне Волшебников с этим учеником-выскочкой, который считает себя моим братом. Я все вижу.
Дженна внимательно смотрела в круг. Картина была прекрасна, но все выглядело очень маленьким и далеким. Девочка совсем не понимала, как это Саймон видит все.
Вдалеке, за Дурными Землями и Фермерскими угодьями, она смогла различить очертания Замка на фоне заходящего солнца. Дженна пристально посмотрела на это изображение и представила чаек, бесшумно летящих по небу, лодки, плывущие по реке. Она узнала Дворец только по широким зеленым лужайкам, которые тянулись до самой реки. И вдруг сильно затосковала по дому.
– Хочешь посмотреть поближе? – глумливо предложил Саймон. – Хочешь узнать, как они по тебе скучают?
Дженна не ответила, но Саймон открыл ящик в подставке под блюдом и достал большую латунную лупу. Он занес ее над кругом, щелкнул пальцами и пробормотал: «Видим что, все увеличь…»
Изображение на белом блюде резко увеличилось.
– Смотри, – сказал Саймон, – теперь я все отлично вижу. Это сделал Главный писец-алхимик из Архива «Манускрипториум». Он коллекционирует обратные реликвии. Кажется, это увеличительное стекло принадлежало первому черному магу. А ты знаешь, кто это был, сестричка? Тебе об этом рассказывали на уроках истории для принцесс?
Дженна не ответила. С недавних пор она переняла у Септимуса неприязнь к любым разговорам о другой стороне. Септимус считал, что одним упоминанием можно привлечь внимание темных сил.
– Ну, я все равно тебе расскажу, – продолжил Саймон. – Это был не кто иной, как Хотеп-Ра. Самый первый Архиволшебник. Тот самый, который привез сюда лодку-дракона. Не надо так удивляться! Как видишь, другая сторона – это и есть истинные наследники Замка. И не думай, что снова увидишь свою драгоценную лодку-дракона. Этого не будет никогда.
Саймон захохотал, довольный впечатлением, произведенным на Дженну. Она совсем побелела. Ей не хотелось смотреть в глаза Саймону, поэтому она уставилась на картину в блюде.