, второй секретарь посольства ее величества.
– Вы прекрасно говорите по-английски, сэр, и внешний вид у вас как у иностранца, – удивился дипломат. – Я было принял вас за морского капитана, скорее всего, норвежца или шведа.
Я представился как Александр Степанов, представитель свободной профессии (вспомнив регистрацию моей лаборатории в управе, где нас с Генрихом записали «лицами свободной профессии» наравне с актерами и художниками, так и подмывало в ответ на его «баронет» представиться «клоун»).
– И чем же вы занимаетесь, мистер Степанов? – со всей любезностью, на которую был способен, произнес баронет.
Вот как, уже не «сэр», а простой «мистер», подумал я и сказал:
– Я математик, – ответил я, надеясь, что настырный англичанин, наконец, уймется, ибо что взять с математика и о чем с ним поговорить…
– Видимо, вы закончили математический факультет университета? – не унимался баронет.
– Нет, – ответил я, – по образованию я юрист, математикой увлекся позже.
– Вот как, – оживился сэр Джордж, – я знал одного юриста, который стал математиком, сэра Артура Кэли.
– Насколько я знаю, Артур Кэли известен своими работами в области линейной алгебры, его называют лучшим алгебраистом современности, также он много сделал в области дифференциальных уравнений и эллиптических функций, – не ударил я лицом в грязь (помню что-то из алгебры, не забыл!). – А теорема Гамильтона – Кэли чего стоит, одной этой теоремы о квадратной матрице достаточно, чтобы войти в историю математики. Где же вы познакомились с профессором Кэли, он же не дипломат?
– Сэр Артур читал у нас лекции в Тринити-колледже[85], – ответил дипломат. – К сожалению, я не силен был в математике и не мог оценить всей тонкости рассуждений профессора Кэли.
А он непрост, этот второй секретарь, как мне показалось, он пытался поймать меня на знании математики, но это не удалось… Да и учился он в престижном заведении, где самая-самая британская знать учится, а ведь простой баронет!
– И что же привело вас в Москву, мистер Остин? – теперь уже в наступление перешел я, используя некоторую растерянность оппонента от неудавшейся провокации. – Посольство ведь в столице, – если ваша поездка не дипломатический секрет, конечно.
– Да что вы, какие секреты, обычный бизнес, – ответил баронет с улыбкой. – Меня послали встретиться с нашим московским консулом, чтобы он помог британский, как это по-русски – стряпчий (ах да, вы правы – поверенный в делах) разобраться с делом о нарушении патентных прав британского подданного одним московским купцом, кстати, его фамилия тоже Степанов.