— Загляни в свое сердце, детка, — прошептал он.
И Молли заглянула.
— О Господи, Сэм.
Она обвила шею мужа руками, и только крошечное сомнение, которое еще пряталось в глубине ее души, удержало ее от слов любви. Горячие слезы заструились у Молли по щекам, и Сэм вытер их кончиками пальцев.
— Все в порядке, детка. Доверься мне, и обещаю, тебе не придется ни о чем жалеть. — Сэм подхватил жену на руки и понес ее в дом.
— Ли Чин!
Маленький китаец просунул голову в кухонную дверь.
— Пошли кого-нибудь отвести коней в стойло. Мы с миссис Бранниган будем ужинать в своей комнате. — Сэм быстро поднялся по ступеням. — Но мы еще не готовы к ужину. Я дам тебе знать.
Ли Чин понимающе улыбнулся, и Сэм закрыл дверь спальни.
Неделя прошла спокойно. Сэм не вспоминал о записке, и Молли тоже. Они оба сделали вид, что ничего особенного не произошло. Так проще. Молли продолжала работать, а к концу недели ей пришла в голову одна идея, которую она решила осуществить в субботу. Вместо того чтобы поехать в «Леди Джей», она отправилась навестить маленького Эммета. Мальчик спокойно играл во дворе, когда Молли остановила коня и спешилась.
— З-здравствуйте, тетя М-молли.
— Здравствуй, Эммет. — Молли подошла к мальчику, играющему на мягкой траве. Солнце припекало ее спину, а прохладный ветерок освежал. — Во что ты играешь?
— П-поймай м-мяч.
— Можно попробовать?
— К-конечно.
Молли наклонилась и взяла из рук мальчика деревянную палку. На конце палки закреплялись деревянная плошка и висящий на веревке мячик. Суть игры состояла в том, чтобы подкинуть мячик и поймать его в плошку.
Задача оказалась не такой простой.
После нескольких безуспешных попыток Молли вернула игрушку Эммету, и тот с гордым видом несколько раз поймал мячик.
— Какой ты ловкий, — произнесла Молли. — Я слышала, что ты очень хорошо поешь.
Эммет с гордостью смотрел на тетю, а шаловливый ветерок развевал его блестящие каштановые волосы.
— Я л-люблю п-петь.
— Может, споешь мне что-нибудь?
— П-прямо с-сейчас?
— А почему бы нет?
— А ч-что с-спеть?
— Ты знаешь «Клементину»?
Широко улыбнувшись, Эммет запел:
— О, моя дорогая, моя дорогая, моя дорогая Клементина. Ты ушла навсегда. Ах, как мне жаль, Клементина.
Голос мальчика, обычно тихий и робкий, стал звучным и громким. Даже Пейшенс вышла во двор, заслышав его. Молли улыбнулась и помахала ей рукой, однако не подошла к женщине. Эммет тоже помахал матери рукой, но продолжал петь, не пропуская ни слова.
Молли улыбнулась мальчику:
— Как чудесно, Эммет.
Мальчик потупился и ковырнул землю мыском ботинка.
— С-спасибо, т-тетя М-молли.