Президент не ответил. Он был занят размышлением об общей бедовости ситуации. Ну вот представьте сами — к вам заваливается неизвестный тип, использующий неизвестные технологии, и называет это магией. Причём ваш гость вовсе не выглядит сумасшедшим и предоставляет веские на первый взгляд доказательства своей правоты. Как вы отреагируете? Вот то-то и оно… И что делать?
— Я вижу, Глеб Егорович, тень сомнения на вашем лице, — Волков хлопнул в ладоши, и настольная лампа превратилась в здоровенного полосатого кота с наглой мордой и светящимися глазами. — Готов наглядными примерами… Да что рассуждать про теорию, давайте перейдём к практике. Упоминаемая ранее английская королева вас устроит?
Лондон. Личные апартаменты Её королевского Величество Виктории II.
Кто бы что ни говорил, а в жизни монаршей особы не так уж много радостей. Особенно в стране с конституционной монархией и многовековыми традициями — каждый шаг и каждый жест строго регламентированы, и даже для улыбок королевы существует определённый график. Этому — милостивый, но едва обозначенный изгиб губ. Тому — строгий оскал. Третьему — приличествующая ситуации мина на лице. А четвёртым вообще не стоит рассчитывать на что-то большее, чем простой наклон головы.
Но власть, какая-никакая, всё же есть. И немалая, если рассуждать теоретически. Королева могла объявить войну кому угодно, заключать мир после той же самой войны, смещать и назначать премьер-министров, имела право на помилование приговорённых к смертной казни, и ещё многое другое. Но именно теоретически, так как на практике всего этого давным-давно не случалось, даже последнего. Демократическое сообщество, видите ли, не одобряет вмешательство монарха в высокую политику.
Конечно же, огромное состояние в руках королевской семьи позволяло играть значительную партию в мировом концерте, но являлось инструментом опосредованного воздействия, тогда как лёгкая тоска по былым временам требовала неограниченной власти с выставлением отрубленных голов политических противников на Тауэрском мосту. Да мало ли найдётся в Лондоне мест, достойных такого украшения? Ведь не только одними мостами славится бывшая столица империи, над которой никогда не заходит солнце.
Да, величие былой власти манило и безумно раздражало. Раздражало нынешним бессилием, скрывающимся под внешней благопристойностью. Будто неизвестный властелин мира, когда-то забавлявшийся свирепостью и мощью любимой болонки, вдруг остыл к ней и небрежным пинком выпроводил из уютной спальни на коврик у двери в прихожей. Слишком мало времени прошло, чтобы привыкнуть.