Кстати, поместье уже существовало, хотя таковым его назвать было трудно. Изба чуть в стороне, одноэтажная, без особых изысков, вот только раза в два больше тех, что в деревне. Должен сказать, что она была в очень хорошем состоянии, я даже похвалил Ивана-старосту, и его лицо стало менее испуганным. Зато перед ним находилось поле, где ничего особо не росло.
– Дормидонтыч, – обратился я к старосте, – видишь поле?
– Прости меня, княже, – ответил он виновато, – но мы из простых, нас на – ич никто не кличет.
Я с опозданием вспомнил, что в те времена суффикс – ич или – ович имели право использовать только дворяне. Жаль, очень уж прикольное отчество получилось. Ладно, пусть будет Иван, а про себя я и впредь буду его Дормидонтычем величать.
– Так что за поле-то? И почему не вспахано?
– Тут раньше огороды были, княже, а ныне в усадьбе не живёт никто, вот и землю никто не обрабатывает.
– Можешь организовать мужиков, вскопать его? Тебе Евгений Леонидович, – я показал на нашего агронома, – и разъяснит, как именно это следует делать.
– Могу, княже, вот только когда?
– Чтобы послезавтра было готово. Скажи им, что, если всё будет сделано, как надо, каждый получит по деньге.
Дормидонтыч, такое впечатление, впал в ступор.
– Да зачем же, княже? Ты ж кормишься с села, они тебе и так всё сделают.
– А вот хочу, чтобы сделали хорошо.
Староста посмотрел на меня весьма странно, но поклонился и предложил "покушать, чем Бог послал". Женя Макаренко заодно отварил пару картошин и дал обоим Иванам попробовать.
– Вкусно-то как, – сказал староста. – Что это, господине?
Наш агроном приосанился:
– Картофель называется. Его и будем сажать на том поле. Хочу и мужиков угостить – а, если кому понравится, дам по нескольку клубней, пусть себе сажают. Тут с каждого клубня штук по десять получить можно.
А я добавил:
– И пусть бабы их господский дом подготовят. Чтобы всё чисто было, перины взбиты, рушники и простыни постираны…
– Княже, оне тебе все сделают в лучшем виде. Да и прислугу тебе выделим для усадьбы твоей.
– Скажешь им, буду платить по три копейки в месяц.
– Тогда, княже, они аж биться будут за то, чтобы у тебя работать.
После обеда, Женя со старостой, прихватив с собой пару деревянных лопат – я ещё подумал, что нужно срочно подвезти металлические – пошли на поле, где Женя показал ему, как именно следует подготовить поле. Когда они вернулись, мы распрощались со старостой, который, такое впечатление, отошел от первоначального шока и решил, что с новым барином ему повезло, и поехали домой. Усанину я сказал, что сельцо нам подходит, на что тот с опаской осведомился, «куда оно подходит, княже?» Пришлось говорить, что понравилось, а про то, что там потребно, пусть говорит с боярином Александром – так даже я стал называть Сашу Сикоева – либо с Евгением Леонидовичем.