Поверх припавшей к узлам старухи Коробов увидел: девятка штурмовиков ударила по решетчатым аркам моста, неясно проглядывавшего в туманной ложбине, черно-красные разрывы закрыли мост…
Коробов рванул машину вперед. Он думал, что через несколько минут сюда, на опустелое шоссе, могут вернуться штурмовики, добить цель… И только тогда, когда до моста оставалось меньше ста метров, Коробов увидел рваные края бетона, вздыбленного у дальних арок…
Он успел затормозить, протяжно ныли по мокрому асфальту колеса «паккарда», — и этот звук исчез в новой волне рева.
Коробов выскочил из машины. Ослепительная точка вспыхнула и погасла перед его глазами, он упал на пологий склон кювета…
От тишины закололо в ушах, и Коробов застонал…
Теплота коснулась его лица, он понял — это ладонь, маленькая, теплая…
— Он живой! Господин директор, он дышит!
Коробов увидел лицо девочки. Синяя вязаная шапочка съехала к темным бровям…
— Господин обер-лейтенант! О-о, как вас бросило, да! Я думала, что… Прямо рядом с вами бомба, да!
Голубые глаза приблизились к лицу Коробова, ладонь тихонько коснулась лба.
Кто-то подошел — повизгивал под тяжелыми шагами снег…
— Урзула, идем, — сказал голос старого мужчины.
— Господин директор, он же совсем… — робко сказала девочка.
Коробов с трудом перевернулся на спину, медленно поднял правую руку к груди. Девочка схватила его за эту руку — она поняла, что обер-лейтенант хочет сесть…
— Идем, Урзула, — сказал старик в короткой зеленой куртке с темной меховой опушкой, в измазанных глиной высоких шнурованных ботинках. Он отвел взгляд от лица обер-лейтенанта. Стоявшая рядом с ним вторая девочка, в черном пальто с пятнами сырой глины, испуганно глянула на хмурое лицо старика и отступила на шаг…
Коробов попробовал встать, девочка в синем бархатном пальто потянула его за правую руку, виновато улыбаясь маленьким обветренным ртом.
— Урзула, мы уходим, — сказал старик и, взяв девочку в черном пальто за руку, выбрался из кювета на шоссе.
— Я не пойду, — сказала Урзула, переминаясь с ноги на ногу.
— Ули-и! — закричала с шоссе девочка в черном пальто.
За ней Коробов увидел перевернутый, без передних колес, «паккард»…
— Иди… Урзула, — проговорил медленно Коробов.
— Не хочу.
— Иди… Дедушка тебя ждет…
— Это не дед. Это директор нашей школы. Я хочу помочь вам, да!
Не поняла Урзула — не то слезы в глазах обер-лейтенанта, не то он смеется?.. Она вздохнула и стала натирать ладони снегом. Комочки розового снега сыпались к ногам.
«Это же… это же моя кровь…» — подумал Коробов.
— Я все вытерла, — тихо сказала Урзула.