Майор смотрел в лицо маршала с выражением такой радости честно исполненного долга, что маршал засмеялся, взял ящик.
— Та шо вы, товарищ маршал, хиба ж танкисты могуть такое? — От волнения майор заговорил по-украински.
— Что ж это вы преподнесли, а?..
— Не приказано говорить, товарищ маршал!
Рокоссовский приоткрыл крышку из откидных половинок и достал длинную темную бутылку явно не русского происхождения…
— Шнапса не пью, товарищ Проценко, — сказал Рокоссовский и поставил в ящик бутылку рядом с двумя точно такими же…
— Поспробуйте, товарищ маршал!
Засмеявшись, Рокоссовский бросил взгляд на дюжины две солдат и офицеров (давно привык, что на него посмотреть всегда находились охотники) — стояли те шагах в тридцати, в тени от сосенок…
— Ну, Проценко, приказ своего генерала выполнили отлично, — сказал, смеясь, Рокоссовский.
— Це ж вода с самой Балтики!.. — не утерпел майор, хотя наказ генерала Панфилова был наистрожайший: ни под каким страхом не говорить Рокоссовскому, что́ доставлено в бутылках, пусть он самолично отведает подарок…
— Балтики?! Вы вышли на… — Рокоссовский побледнел.
— Так точно, товарищ маршал! — Майор Проценко полез в правый карман шинели, достал ножик со штопором, — откинут был штопор заранее, и это сразу сказало Рокоссовскому, как волновался и готовился к встреча с ним этот кареглазый украинец, трясясь в «виллисе» не один десяток километров от самого побережья моря.
— Позвольте, товарищ маршал… — Майор Проценко взял бутылку, лихо заорудовал штопором, выдернул пробку…
— А сосуд? — улыбнулся Рокоссовский.
— Е сосуд, товарищ маршал! — И майор Проценко достал из левого кармана шинели что-то завернутое в клочок белого шелка…
Рокоссовский взял маленькую хрустальную рюмку с золотым ободком поверху, смотрел, как майор Проценко твердой рукой держал бутылку, наполнил рюмку почти бесцветной, чуть зеленоватой жидкостью…
— Благодарю за подарок, товарищ Проценко, — сказал Рокоссовский, и майор поднял подбородок, строго глядя ему в глаза. — Прошу передать от имени Военного совета фронта благодарность всему личному составу корпуса.
И Рокоссовский выпил рюмку. Закашлялся, засмеялся, протянул рюмку Никишову.
— Слаще меду, — сказал он. — Угощайте, Проценко, командарма… До дна, до дна, Сергей Васильевич!
Рокоссовский передал две бутылки Павлу Павловичу, посмотрел на солдат и офицеров, что толпились теперь совсем рядом…
— Товарищи, угощайтесь… Прошу, прошу… Балтийская водица, товарищи!
А через несколько минут, проводив маршала и майора Проценко, Никишов вернулся в блиндаж ВПУ, взял микротелефонную трубку.