— Какие новости, фельдфебель? У вас есть рация? Дайте-ка мне огоньку… — Обер-лейтенант щелкнул портсигаром, протянул его фельдфебелю, тот с готовностью взял сигарету.
— Благодарю, господин обер-лейтенант, — сказал польщенный дружелюбием офицера самоходчик, повозился, достал зажигалку. — Новости не из приятных, господин обер-лейтенант.
— Выкладывайте, мы же с вами старые фронтовые псы, дружище Мачке, — усмехнулся обер-лейтенант. — Берлин еще не у иванов, надеюсь?
— Будь я проклят, если иваны увидят Берлин, будь я проклят, господин обер-лейтенант!
— Ну, ну, спокойнее, дружище… Так что веселенького сообщали в ночной сводке?
— Паршивые дела, господин обер-лейтенант. Мы из-под Эльбинга. Сплошное свинство! Иваны ворвались на танках прямо в город, шпарят по центральным улицам, включили фары и давай лупить этих тыловых крыс из пушек и пулеметов, представляете?! Трамваи ходили, киношки работали, шлюхи табунами по тротуарам — и вдруг… а, представляете? Эти наглецы иваны проперлись до самого залива!
— Что-о? Они вышли на Балтику?!
— Да, иваны уже на берегу залива Фришес-Хафф, будь они прокляты…
— Так какого же дьявола вы тут загородили дорогу, болван!
Фельдфебель выплюнул сигарету, стал торопливо застегивать ремешок каски.
— Господин обер-лейтенант, мне приказано…
— Я уже знаю, что вам приказано. Я — на машине. Пропустите меня — и я постараюсь забыть, что у вас длинный язык паникера… Вы меня поняли, Мачке?
— Слушаюсь, господин обер-лейтенант! — Фельдфебель оглянулся, закричал: — Генрих, свинья! Заводи! Сдай назад на пять метров, здесь машина господина обер-лейтенанта! Ну, живо!
Струя теплых газов ударила обер-лейтенанту в лицо…
— Малый сабантуй, — сказал обер-лейтенант, зашагал к «паккарду». — Эрих, поехали.
— Боже мой… — сказала фрау фон Оберхоф.
Обогнув самоходку, «паккард» проехал по шоссе до крайнего двухэтажного дома деревни и остановился.
На асфальте лежало шесть трупов в шинелях пехотинцев…
— Это… это дезертиров… так… — пробормотал Эрих.
Фрау фон Оберхоф заплакала.
Цокая сапогами по асфальту, к машине подошли трое — в черных шинелях моряков. Обер-лейтенант открыл дверцу.
— В чем дело, парни?
— Господин обер-лейтенант, проезд запрещен, — сказал высокий матрос с нашивкой на левом рукаве шинели. — Приказано задерживать всех, кто удирает.
— Меня это не касается, я не удираю. Я вижу, вам чертовски понравилось истреблять гренадеров фюрера, а, моряки? Кто у вас здесь старший?
— Начальник заставы лейтенант фон Бок в ресторане, господин обер-лейтенант.
— Недурной командный пункт. А пиво там есть?