Табориты делали всё быстро и точно. Они умели брать рыцарские замки. На подъёмную рампу со стуком упали два огромных обтёсанных бревна, и тотчас по мосту, пропуская брёвна меж колёс, к передовой башне покатились скрипучие боевые возы — крепкие дубовые коробки с прорезями бойниц.
В башне заколотился сигнум — колокол дозорных. Караульные бросились к барабану подъёмной машины, однако было поздно: брёвна, возы и люди уже придавили рампу. Тяговые цепи напряглись и замерли. Поперёк прохода в передовой башне рухнули две мощные решётки-герсы, но их железные зубцы с треском вонзились в крыши возов, и башня оказалась продырявлена. Сквозь возы как сквозь тоннель табориты хлынули в каменное ущелье «кровавой улочки». А по амбразурам оборонной стены злобно били стрелы богемцев.
Удары сигнума взорвали размеренный быт Среднего замка, но тевтонцы знали свои места по тревоге. Пушкари во дворе укладывали на ложа тощие чугунные пушки-дюннбюксы, конверсы ставили в ряд полевые щиты-павезы, а сарианты в гладких шлемах-бацинетах строились клином перед воротной башней. В серой толпе ярко мелькали белые рыцарские плащи-герренмантели. Комтур брат Корбин отдавал команды, указывая мечом. Магистр вышел на крыльцо дворца. Он был спокоен. Он не сомневался, что наёмники предадут — Орден предали все, не только табориты. Зато теперь головоломные поиски денег сменились тем, чем магистр умел управлять: старым добрым сражением.
Оно уже кипело в «кровавой улочке» — в узком проходе между передовой и воротной башнями. Улочка была западнёй для штурмующих, но табориты пролезли на её галереи из мостовой башни. Караул был безжалостно изрублен богемскими дюзаками, а брата Йоргена сбросили из бойницы на острия копий.
Братьям-священникам при штурме полагалось быть в храме и молиться о победе — или помогать раненым в госпитале-фирмарии. И Рето следовало бежать в фирмарий. Но ведь магистр поручил его попечению Сигельда!
— Брат гохмейстер, что мне делать? — подскочил Рето к магистру.
Людвиг фон Эрлихсхаузен перевёл на армариуса мертвенный взгляд:
— Найди итальянца, соберите книги и укройтесь в Высоком замке.
Внутри воротной башни раздался утробный грохот — табориты порохом взорвали дальнюю герсу, и сквозь ячейки ближней герсы выбило густые клубы кирпичной пыли. И в этот миг рыцари в строю перед башней, как волки на луну, затянули орденский хорал. В грубых голосах звучала непреклонность:
— Воскресая в славе после смертной муки, кирие элейсон, мы идём к тебе!
Рето услышал страшную песню крестоносцев — и зарыдал.
За брусьями ближней герсы полыхнул острый огонь, и могучая решётка лопнула. Толчок горячего воздуха взвихрил белые плащи тевтонцев.