— Что ж — я свою работу закончил. — Наконец устало произнёс монах и опустился на траву. — Повернитесь друг к другу, дети мои… — Мы с облегчением выполнили его волю.
— Теперь возьмитесь за руки… и встаньте так близко, что любое движение уже заставит вас соприкоснуться… — Мы с интересом выполнили и это.
— Теперь, если в вас ещё осталось то чувство, которое привело вас сюда — вы можете поцеловаться… — Сказал он. — Только — очень нежно… как бы награждая друг друга нежностью за долготерпение… — Признаться, фраза "если в вас ещё осталось то чувство, которое привело вас сюда", озадачившая нас тогда, на самом деле была не столь уж бессмысленной: мы очень устали, мы были просто измочалены "перекрёстным допросом", который нам устроил старик и деморализованы обвалом сведений об ожидающих нас жизненных трудностях… Мы были разбиты настолько, что нам и впрямь уже было не до любви… Старик пристально наблюдал за нами — пожалуй, он это заметил…
— Притроньтесь висками друг к другу — так, чтобы не вы, а лишь дуновение ветерка от вашего приближения освежило кожу того, кого вы держите за руки… — Неожиданно пришёл нам на помощь старик. Мы повиновались. И — чудо: постепенно, по мере овевания этим "ветерком", к нам начала возвращаться нежность… А за ней — скромно, нерешительно, с оглядкой — осмелилась войти, вернулась в наш мир и Любовь… Старик лишь грустно улыбался…
— Только смотрите — не коснитесь… — С улыбкой предостерёг он. Какое-то время он наблюдал за нами, изредка бросая короткий взгляд из-под приспущенных век.
— Ну, что — разобрались? — Наконец поднялся он. — Целоваться-то будете — или, может, домой пойдём? Пока не поздно… Мы улыбнулись этой его нарочитой простоте… и — поцеловались. Так нежно, осторожно и несмело, как это не могло быть и в первый раз…
— Ну, слава Богу… — Вздохнул старик. — А я уже начал подумывать, что вы струсили… — Мы смотрели на него, обнявшись, и улыбались. Он в ответ тепло улыбался тоже. Наконец ему это надоело и он взглянул на солнце:
— Пора, однако…
— Что именно? — Буквально одним взглядом спросили его мы.
— Приступать к завершающему этапу… — Улыбнулся он. — Итак — никто из вас не передумал? Не испугался? Пока ещё не поздно вернуться назад, чтобы избежать проклятия Раффы… — Мы тогда подумали, что он неудачно пошутил… Ну разве мы могли передумать? После всего того, что мы только что пережили, после того, как любовь наша буквально угасла и вдруг каким-то чудом возродилась вновь, обогатившись какой-то немыслимой, неизвестной раньше нам нежностью — разве могли мы остановиться на полпути? Или, тем более — повернуть назад?