— Ты же не хочешь всю жизнь провести в одиночестве и остаться окруженной выводом кошек старой девой, — грустно сказала ей мать, утешая расплакавшуюся дома Алесю.
— Я не хочу поутру услышать от любимого мужчины, с которым провела ночь: «Ты кто? Извини, но я совершенно ничего не помню», — ответила Алеся. — Не хочу ощутить в нем равнодушие, недоумение, озабоченность тем, как откликнется случайная ночь с «незнакомкой». Мама, я вынуждена быть одинокой, просто вынуждена, у меня нет других вариантов. Это я всех помню, могу горячо влюбиться, если позволю себе подобную невероятную глупость, но как бы я ни старалась, меня-то все равно забудут! Забудут не только совместное прошлое, забудут сами чувства ко мне, понимаешь?! Я же ощущаю это!!! В чужих людях такое «обнуление» зародившихся за день чувств меня не задевает, но в родных и близких…
— Твоя дочь наверняка помнила бы тебя, — робко заикнулась мать.
— А ее? Ее будут помнить? Нет, мамочка, я не готова нести ответственность за появление на свет еще одного глубоко несчастного человека-невидимки. Даже бабушка, которая всё обо мне знает и очень старается любить меня всем сердцем, в каждую новую встречу смотрит на меня, как на далекого родственника, которого впервые узрели воочию. Нет, мама, проклятие нашего рода умрет вместе со мной.
Род Новиковых действительно начал быстро угасать. Летом, когда Алеся перешла на четвертый курс, умерла бабушка Зинаида. А осенью сильно заболела мать. Обычная простуда, перенесенная Ульяной Новиковой на ногах, резко перешла в двустороннюю пневмонию, которую врачи не сразу диагностировали. После недельного домашнего лечения слабенькими антибиотиками в таблетках, Ульяну увезли в больницу в тяжелейшем состоянии: начался отёк легких. Алеся просидела в больнице всю ночь, дожидаясь у дверей реанимационного отделения вердикта врачей, а утром бледный от бессонной ночи врач сообщил ей о смерти матери.
Уход из жизни близкого человека — это для любого боль и шок, а для Алеси это был и вечный приговор: оборвалась ее последняя ниточка с миром нормальных людей, был потерян единственный человек, который знал ее не только по фотографиям и постам в интернете. Как в страшном сне провела она следующие дни, организуя в одиночестве похороны матери. Хорошо, что клеркам в многочисленных конторах никого запоминать не надо — была бы у посетителя нужная бумажка. Вернувшись с кладбища в опустевшую квартиру, Алеся прижала к себе мурлыкающих кошек и с тихим воем закачалась из стороны в сторону.
----------
За окном медленно опускались на уличную петербургскую грязь белые пушистые снежинки. На подоконнике спала рыжая кошка, а на толстой папке бумаг на столе — ее серо-рыжий котенок. Мирный и обыденный рабочий день был в самом разгаре. Алеся заканчивала небольшую зарисовку из жизни современных учителей для журнала, в котором работала, и сейчас описывала завершение школьного педсовета, слова директора, подводящего итоги: