Шествие возобновилось. В одном месте пришлось прятать свечи под полы курток, потому что со свода лились целые струйки из пояса раздавленной породы; вблизи нее неровная поверхность утеса, постоянно обрызгиваемого водой, блестела, словно покрытая лаком.
Но вот штольня начала вилять крутыми изгибами то вправо, то влево.
— Это что такое? — изумился Грошев. — Что за удивительные повороты?
— А видите ли, — объяснил управляющий, — прежде у нас не было маркшейдера; эту штольню вели с двух сторон навстречу, от устья и от гезенка. Мы сходились по стуку и при этом повиляли немного.
Грошев и Борк переглянулись с улыбкой. Сколько лишней работы и денег было затрачено на эти изгибы, портившие главную штольню рудника.
— А это что за выработки? — спросил Грошев, указывая на черневшие справа и слева боковые галереи, отходившие от штольни.
— Это квершлаги, которыми искали потерянное продолжение жилы за главным сбросом, — ответил Василий Михайлович.
— И не нашли, очевидно?
— Не нашли, потому что остановили их слишком рано.
При этом заявлении штейгера Репиков почувствовал себя неловко, потому что эти поиски были остановлены по его распоряжению из-за экономии, которую нагоняли последние годы во всем.
Еще один поворот, и штольня уперлась в какую-то крепь и кончилась. Здесь стоял вагончик под устьем люка, через который ссыпалась руда.
— Это гезенк N 2, — объяснил Василий Михайлович. — По нему нужно лезть вверх, но берегите головы, господа, местами очень низко.
Гезенк круто шел вверх, и подниматься приходилось по простым лестницам-стремянкам из одного отделения в другое, местами протискиваясь между балками крепи. Одолев одну лестницу, нужно было вылезать через узкий люк на помост и переходить к следующей. От ног рабочих, прошедших здесь бесчисленное множество раз, ступени покрылись липкой грязью и были скользки; у поднимавшихся одна рука была занята свечой, а другой нужно было хвататься за эти ступени и осторожно переставлять ноги, чтобы не оступиться и не полететь на два - четыре метра вниз. Все лезли молча, сосредоточенно, и слышны были только шуршание ног и учащенное дыхание. После пятой лестницы сделали передышку. Здесь открывался в одну сторону штрек — горизонтальная галерея, шедшая вдоль жилы. Между темными массами породы тут местами еще уцелели глыбы белого кварца.
Столпившись в устье штрека вокруг штейгера, развернувшего план рудника, эксперты задавали вопросы и узнали, что на этом горизонте жила оказалась тонкой и недостаточно богатой, почему хозяин не велел развивать работы. Здесь все остановлено, а добыча руды сосредоточена в других частях рудника.