— Как, неужели и в том случае, если дело не будет куплено компанией, пославшей нас?
— Да, и в этом случае. Скажу вам откровенно, что у нашего хозяина нет средств на ведение дела.
— Это я знаю, потому-то и возникли переговоры о продаже.
— Но вы, вероятно, не знаете, что хозяин решил закрыть рудник, если не удастся его продать. Михаил Петрович лишится места, и мы должны будем уехать отсюда.
«Вот в чем дело! — подумал Борк. — Карты понемногу раскрываются. Все служащие заинтересованы в продаже дела, а не наоборот, как говорил владелец. Это нужно иметь в виду. И не в этом ли причина моего быстрого успеха у моей соседки? Но зачем же она в ы дал а этот секрет?»
Англичанин задумался. До сих пор ему казалось, что молодая женщина искренне расположена к нему, а теперь ее поведение становилось немного подозрительным. Он решил быть осторожнее.
— Что же вы молчите, Яков Григорьевич? Я выдала вам важную тайну, а вы даже не поблагодарили меня за это доказательство моего расположения к вам.
— Вы меня извините, Марина Львовна, если узнаете, что я совсем не подумал о том, что можно извлечь материальную выгоду из ваших слов, а соображал, как помочь вам, раз ваш супруг, во всяком случае, теряет место благодаря нашему приезду.
— Я тронута и извиняю. Но что же вы надумали?
— Принять участие в дальнейшей судьбе Михаила Петровича, если изучение дела покажет, что он — хороший работник.
— Благодарю вас от души! Зная работоспособность мужа, я теперь уверена в вашем содействии.
«Одно обещание я уже получила, — подумала Пузикова, — хотя оговорка «если» мне не очень нравится и дает лазейку для отказа».
Вести этот разговор, не предназначенный для посторонних ушей, собеседники могли потому, что после скучной речи управляющего все словно старались наверстать потерянное время в оживленной болтовне.
— Общие обеды, вероятно, кончились? — спросил англичанин, когда подали кофе и ликеры. — Или, может быть, становой окажет нам еще эту честь?
— Нет, становой вам этой чести не окажет, — засмеялась Марина Львовна. — Впредь вы будете обедать у Николая Константиновича и наслаждаться только обществом его дочери, — прибавила она с легкой насмешкой. — Разве изредка, для разнообразия, будут приглашать и нас, бедных.
— Когда же и где мы увидимся?
— Это зависит главным образом от вас. Мой муж торчит с утра до позднего вечера в лаборатории и на фабрике, так что я вообще свободна, кроме времени обеда и ужина. Но вы, конечно, будете постоянно работать вместе с Грошевым?
— Нет, мы разделимся с завтрашнего дня; я буду изучать фабрику и контору, а он — рудник. Поэтому я могу иногда встречаться с вами.