– А я по-другому слышал, – медленно сказал Грэм. – Я слышал, что там была женщина, которая не могла выбраться из горящего дома, а Квоут призвал демона, чтобы тот его защитил от пламени. Он вбежал в дом и вынес даму из огня, и она ни капельки не обожглась.
– Да послушайте, что вы несете! – с отвращением сказал Джейк. – Чисто ребятишки на средьзимье. «Демоны украли у меня куклу!» «Демоны пролили молоко!» Не путался Квоут с демонами. Он же в университете учился именам всяким, верно? Так вот, тот мужик кинулся на него с ножом, а он призвал огонь и молнию, как Таборлин Великий.
– Это был демон, Джейк! – сердито сказал Коб. – А иначе история получается дурацкая. Он вызвал демона, демон выпил из того мужика всю кровь, и все, кто это видел, пришли в великий ужас. Кто-то сказал священнику, священники обратились к констеблю, и констебль в тот же вечер пошел и забрал его из трактира вдовы. И бросили его в тюрьму за то, что он якшается с темными силами, и так далее.
– Небось люди просто увидели огонь и подумали, будто это и есть демон, – упорствовал Джейк. – Люди – они такие, сам знаешь.
– Ничего я не знаю, Джейкоб! – отрезал Коб, скрестив руки на груди и привалившись к стойке. – Может, объяснишь мне, какие они – люди? И вообще, валяй, рассказывай сам всю эту чертову историю, раз ты…
Коб осекся: снаружи, на крыльце, раздался топот тяжелых башмаков. Наступила тишина, а потом кто-то принялся возиться со щеколдой.
Все обернулись и с любопытством уставились на дверь: все завсегдатаи были уже тут.
– Два новых лица в один день! – сдержанно сказал Грэм, зная, что это больное место. – Похоже, дела-то у тебя на лад идти начинают, а, Коут?
– Может, дороги получше стали? – сказал Шеп, не отрываясь от кружки, с ноткой облегчения в голосе. – Давно пора, хоть бы малость нам повезло…
Щеколда клацнула, и дверь медленно распахнулась, сама собой двигаясь по дуге, пока не ударилась о стену. Снаружи, в темноте, стоял человек, словно не решаясь войти.
– Добро пожаловать в «Путеводный камень»! – окликнул из-за стойки трактирщик. – Что вам угодно?
Пришелец выступил на свет, и радостное возбуждение крестьян сразу улеглось при виде кожаных доспехов, собранных из разрозненных частей, и тяжелого меча, говоривших о том, что это наемник. Встреча с одиноким наемником и в лучшие-то времена ничего хорошего не сулит. Всякий знает, что между безработным наемником и разбойником с большой дороги разница в основном временная.
Более того – было очевидно, что этот наемник переживает не лучшие времена. Его штанины и грубые кожаные шнурки на башмаках были густо облеплены бурашником. Рубаха из тонкого льна, выкрашенного в густой царственно-синий цвет, была уляпана грязью и изорвана о колючки. Сальные волосы стоят дыбом. Глаза темные, запавшие, как будто человек не спал несколько дней. Он сделал еще несколько шагов в глубь трактира, оставив дверь нараспашку.