– Нет, послушай. Сейчас объясню. Вот встречаешь ты девушку: застенчивую, скромненькую. Если ты ей скажешь, что она прекрасна, она подумает, что ты славный, но она тебе не поверит. Она же знает, что красота в глазах смотрящего. – Баст нехотя пожал плечами. – Иногда и этого довольно. – Его глаза просияли. – Но есть и лучший способ! Покажи ей, что она прекрасна. Преврати свои глаза в зеркала, преврати свои руки, что касаются ее тела, в молитву. Это трудно, очень трудно, но когда она тебе действительно поверит… – Баст взбудораженно жестикулировал. – Ее история, которую она рассказывает самой себе, вдруг возьмет и изменится! Она преобразится. В ней не начнут видеть красавицу. Она станет красавицей, и это увидят все.
– Это что еще за чертовщина? – бросил Хронист. – Что за бессмыслицу ты несешь?
– Я просто несу так много смысла, что тебе не понять, – запальчиво возразил Баст. – Но ты близок к тому, чтобы увидеть, что я хочу сказать. Подумай о том, что он рассказывал сегодня. Люди видели в нем героя – и он играл свою роль. Он носил ее, точно маску, но в конце концов сам в это поверил. Это стало правдой. А теперь…
Он не договорил.
– Теперь люди видят в нем трактирщика, – сказал Хронист.
– Да нет, – тихо сказал Баст. – Люди видели в нем трактирщика год назад. Стоило им выйти за дверь, как он снимал маску. А теперь он сам видит в себе трактирщика, да и трактирщика-то прогоревшего. Ты же видел, какой он был сегодня, когда пришли Коб и остальные. Ты же видел эту бледную тень вместо человека за стойкой. Раньше это была всего лишь роль… – Баст возбужденно вскинул голову: – Но ты идеален! Ты можешь помочь ему вспомнить, как это было. Я месяцами не видел его таким оживленным. Ты это можешь, я знаю!
Хронист слегка нахмурился:
– Я не уверен…
– Это подействует, я знаю! – с жаром сказал Баст. – Я уже пробовал что-то в этом духе пару месяцев назад. Заставил его взяться за мемуары.
Хронист вскинулся:
– Он мемуары написал?!
– Он за них взялся, – сказал Баст. – Он так оживился, целыми днями только об этом и говорил. Рассуждал о том, с чего ему начать свою историю. После первого же вечера за письменным столом он снова стал самим собой. Он выглядел на три фута выше ростом, и на плечах у него сверкала молния.
Баст вздохнул.
– Но что-то пошло не так. На следующий день он перечитал написанное и снова впал в угрюмое настроение. Заявил, что все это – худшая идея, какая когда-либо приходила ему в голову.
– А где то, что он написал?
Баст показал руками: смял и выкинул.
– А про что там было? – спросил Хронист.