Мой пленник, моя жизнь (Валентеева) - страница 87

– За мной, раб, – приказал отрывисто. – Мы уезжаем в Эйшвил.

Мы спустились на первый этаж, где меня все-таки настигло подобие счастья. Служанка, стараясь не соприкасаться со мной руками, подала другой комплект одежды: рубаху, штаны, растоптанные сапоги и подобие плаща. Из этого я сделал вывод, что путь будет долгим, иначе никто бы не стал заботиться о моем гардеробе. Затем меня вывели во двор, где ожидал экипаж и две телеги, груженные вещами. На одной из них восседали девчонки-служанки и пара мужчин. Ко второй толкнули меня. Я забрался на гору сундуков, отыскивая место, где не так дует, и отмечая, что все-таки выпал снег. А господа уже садились в экипаж: сам лер Эйш, его супруга и младший братец. Значит, едут полным составом. До весны…

Телега тронулась, сильно раскачиваясь из стороны в сторону. И кто отправляется в путь по бездорожью? Но, видимо, Эйши действительно торопились домой, либо же рассчитывали на помощь магии. Эйш-то боевик. Если что, расчистит путь. Я же вцепился в борт, понимая, что путешествие будет не из приятных, и постарался устроиться удобнее. Вышло скверно, но хоть не пешком, как можно было ожидать.

Мимо тянулась сонная, скованная приближающейся зимой столица. Однако вскоре большие богатые дома, а затем и маленькие покосившиеся домишки остались позади. Начинался новый виток, и я понятия не имел, что он мне принесет.

Эрвинг

Казалось, дороге не будет конца. Телега ползла сутки напролет. Я даже успел привыкнуть к тряске и к тому, что обо мне все забыли. Это было сродни счастью. Со мной никто не заговаривал, никто не мешал. Даже Эйши и то делали вид, что меня нет. У них были свои заботы: выбрать место для ночлега, вовремя остановиться на обед, прогуляться, чтобы размять ноги, и успеть в Эйшвил, пока подмерзшая земля по прихоти природы не превратилась в слякоть. Первые два дня обо мне забыли настолько, что даже не покормили с остальными слугами. Те тоже делали вид, что меня не существует, а я не обижался. Но на третий день рискнул сам подойти к общему котлу.

– Что надо? – буркнул мужчина лет сорока в старом камзоле.

Я молча указал на котел.

– Приказа не было.

Что мне теперь, до самого Эйшвила не есть? Хорошо хоть воды дали, и на том спасибо. Но спорить? Я же останусь виноватым. Впрочем, не этого боялся, а того, что обо мне вспомнят.

– Кыш.

Мужчина махнул рукой, и я вернулся к телеге, а в спину летел общий смех. Да, раб прислуге не товарищ. И что теперь? Но прошло около четверти часа, и ко мне подбежала одна из девушек. Светловолосая, явно не литонка. С забавной россыпью веснушек на носу и длинной косой, почти до пояса. Она протянула мне деревянную тарелку с похлебкой. Ложек у слуг не было, пили прямо из мисок.