— Искушение! — подсказала Лида — все уже посмеивались.
— Ну да, я от него бежать, ору: «Спасите, помогите!!» — он за мной — нигде же никого, только посадка недалече, я туда. А там… на травушке… мужик на бабе! Подбежала, схватилась за голую попу и ору. Этот гад, остановился и кричит, что пошутил, какой там! Мужик крякнул так и говорит: — «Дай мне хоть штаны одеть!» А я руки оторвать от его зада не могу!! Сейчас бы, оно конечно, я не стала бы мешать в интимном деле!
Погоготали, Лида рассказала про свою стародавнюю приятельницу:
— Шла после второй смены с работы — работала на хлебозаводе, смена заканчивалась в двенадцать ночи, пока доехала на автобусе, время где-то около часу. Идет, по привычке напрямки, до дому три-четыре минуты ходьбы, парень молодой навстречу, дорогу загородил и спокойно так говорит:
— Я тебя бить не буду, ничего не сделаю. Только дай! — Приспичило вот ему!! — Соседка это рассказывает на следующий день на работе, все возмущаются, выступают, а она, помолчав, выдает: — Девки, да как понравилось!
Так просмеялись и выходили из столовой последними, Зина ухмыльнулась:
— Что-то наш таинственный мачо весь обед смотрел на наш стол, не я ли ему в душу запала?
Опять посмеялись, Зина постоянно с любовью и прибаутками рассказывала про своего мужа, и видно было, что живут они душа в душу.
— Не толстый, подтянутый мужик, не красавец писаный, чего бабы всполошились? — мельком взглянув на него, подумала Лида, не интересовали её амурные дела совсем, не наскучалась она без мужика, наоборот, в себя начала приходить.
Гуляли долго с Зиной по дорожкам, Лида аккуратно загребала в сторону от того места, где вчера имела несчастье…
Дня три спустя, она по привычке уже, прогуливаясь, увидела идущего ей навстречу этого мачо, автоматически свернула на ближайшую тропинку, знала уже, что этот вот мужик и есть предел мечтаний многих, почему-то посчитал и её охотницей за ним.
Была она вчера на танцах, с удовольствием попрыгала, затем станцевала несколько медленных танцев с весьма бодреньким дедулей — Ильей Никифоровичем, который утречком на процедурах был стареньким и дряхленьким, проходя везде без очереди, а на танцах гусарил.
Лида спросила его, отчего такая метомарфоза?
Дедок, хитренько поблескивая глазками и шкодливо улыбаясь, сказал:
— На танцульках девочки, душа молодеет, приятно же, что такие молоденькие приглашают на танец, и надо соответствовать.
— Не такие уж и молоденькие, мне пятьдесят четыре уже.
— Ой, девочка, ты пока ягодка, мне вот семьдесят восемь — возраст, а твои годы — ерунда.