Огляделась. Огороженный каким-то плетнем из прутьев и веток, небольшой дворик был аккуратно прибран, нигде ничего не валялось, сбоку к дому был пристроен небольшой навес, там стоял стол с какими-то ящиками и сложенные в поленницу дрова.
Маринка прислонилась спиной к столбику перилец и бездумно смотрела вокруг, наверное впервые за все время, прошедшее с прилета сюда, ей было безмятежно спокойно, на удивление.
Почему-то теплилась в ней надежда, что русский мужик не может быть таким вот зверем, но, может, это погожий день на неё так повлиял? Нежаркое солнышко, чистый горный воздух уморили её, она опять уснула, привалившись к столбику. Встрепенулась, когда возле лица услышала шумное сопение и горячее дыхание опалило щеку.
— Ой, извините, я задремала!
Демид, стоящий неподалеку, с жалостью рассматривал эту замученную, худую, бледно-зеленую бабенку, понимая, что случилось в её жизни что-то жуткое, но кто он такой, чтобы лезть ей в душу?
— Молодец, находка, смогла выбраться, это уже точно на поправку пошла. Есть хочешь? Маринка покачала головой, а потом, прислушавшись к себе, неожиданно призналась:
— Наверное хочу.
— Тогда пообнимайтесь, вон, с ловеласом, а я пока похлебку вытащу из печки.
Маринка только сейчас полностью разглядела довольного пса: явно помесь каких-то пород, двортерьер местного разлива — странного темно рыже-коричневого окраса, с черными лапами, как в чулках, мощный, с немного великоватой для такого туловища башкой, он смотрелся… ну, там, дома, смотрелся бы странно, здесь же как бы под стать дикой природе.
— Мик, хороший пес, иди поглажу.
Она гладила его, сильно про себя удивляясь — не было у неё в той жизни никогда любви к собакам, да и у них она никакой любви никогда не вызывала.
. -Ты все, дура, больше по двуногим псам обмирала! — горько упрекнула она сама себя.
— Ну что, пошли, поедим? — выглянул Демид.
Никогда в жизни не ела Маринка такого вкусного супа, в чем и призналась Демиду. Он улыбнулся.
— Это, извини, с голодухи ты так думаешь, ничего особенного, ну, разве что, в русской печке все приготовленное намного вкуснее получается. Наши пращуры, они, несмотря на примитивные орудия труда, все делали качественно и продуманно. Я, знаешь ли, здесь именно этим и занимаюсь, все делаю дедовскими методами, и получаю большое удовольствие! Ну, об этом ещё будет время поговорить. Иди-ка, находка, в постель, а мы с Миком баньку сгондобим, помыться в удовольствие-это ж как заново родиться!!
Маринка радостно кивнула, у неё враз зачесалось всё от макушки до пяток, сто лет ведь не мылась нормально!