— Может, и впрямь, что Бог не делает, к лучшему? — философски вопросила бабуля. — Так она сразу дала повод разобраться, а лучше было б, ежли моталася по мужикам молодым и Виктору нервы мотала?
— Ещё бы батя не заболел, а так…
Батя, на удивление, воспринял все спокойно:
— Любовь так любовь, разные мы с ней люди, дочка только и связывала, да вот недоглядел, воспитывалась-то по мамашиным запросам.
Дал команду своему юротделу, и в течение месяца состоялся развод и раздел, мадаме отошел дом в предместье Лондона и какая-то часть денег.
— «А я уеду жить в Лондон… — напевал Макс, и тут же добавлял, — а на фига мне ваш Лондон?» Блин, теперь меня батя напрягает — фирмой «рукой-водить», думаешь, охота? А батя напирает, здоровья у него нет, хочет в глуши пожить, без проблем. Не, ну ты представляешь меня в офисном костюме и с серьёзной рожей? — жаловался он Калине.
Тот откровенно ржал:
— Макс, прости, но нет!
— Во, и я нет, а батя как осел уперся. Но, — он почесал макушку, — придётся, блин, батино здоровье дороже. Бли-и-ин, тогда в деревню придется по выходным только выбираться, а тут дедок страдать станет, дилемма. Блин, не было печали… А с другой стороны, мож, правда, чё из меня получится? Жалко, с пацанами в школе уже не замутитшь, Капитолин Пална обидится. Эх, я ещё бы, вон, как Лёха, классе в четвертом-пятом позависал… Одно душу греет: мадама у меня ничё не сможет выпросить сверх, я не жадный, я экономный! А чё, может офисный костюм типа радуги замастырить?
— Макс, тогда у тебя никто не сможет работать, все будут только ржать!
— Нет бы, Палыч, сочувствие выразил, а ты регочешь. Валюх, давай сюда Лешку, пусть папаня посерьёзнее будет, а то ржет без передыху, когда мне рыдать хочется!
Лешеньку принесла бабуля Сара, она, как выразился Макс, намурлыкивала с правнуком постоянно, чисто кошка. А и кот Валюхин, Мурзик, постоянно лез в кроватку к мелкому. Умилительная картина была: кот ложился вплотную к малышу и лапами обнимал его, если же он начинал ежиться или хныкать — кот урчал как трактор, и малышок успокаивался.
— От сколь нянек у мужика. А там дед приедет, совсем забалуете! — ворчала баба Таня. Но мужичок Калинин вопреки всему уже имел покладистый характер, вот только засыпать любил под пение, неважно чье, лишь бы пели. Максу, правда, петь не доверяли, там даже не медведь, а слон наступил на ухо.
Он не обижался:
— А должон быть в человеке какой-то недостаток, а то вот я такой весь шоколадный!
На что Ванюшка громко гоготал и пел про шоколадного зайца.
Начались долгожданные Лешкины каникулы, он стал заметно взрослее и уже не так дергался и переживал за своих детей и деда. Днем успевал все — и покататься, и присмотреть за детьми, и поворковать с тезкой, который беззубо улыбался, и частенько посидеть вечером с любимой своей «лошадкой» на лавочке, поговорить за жизнь.