— Значит, будем созваниваться с хозяйкой?
— Да! Дед, тут и наши все недалеко, на одной улице будем!!
Лёшка запрыгал на одной ножке:
— Я знаю, каким цветом дом будет!!
Сосед отдал им ключи, Козыревы пошли держать совет с бабой Таней и Валей. Те, узнав про дом Матвеевны, обрадовались:
— Ай славно вы надумали, у Веры-то дед был крепкий мужик, копеечку умел беречь, уж он этот дом по частям строил, но на совесть, всегда говорил, что самая лучшая память о себе — добротный дом. Думал, внуков много будет — детей-то было трое, да вот все на войну попали, два погибли, а младшенький весь израненный пришел, болел долго, вот одну Верушку-то и родил только. Она совсем не старая была, заболела и сгорела быстро, а Машка-то в Москве училась, там и замуж пошла, вот и уехала в заграницу… И не помню уж, когда и была здесь… давненько. А Коля, сосед, все сокрушается, за дом переживает, а если вы его в порядок приведете, дом-то будет на зависть, ещё сколь простоит.
Валя тоже одобрила такой выбор:
— Мы в детстве все через её огород на Малявку бегали и сидеть на бугре обожали, место там уж больно такое… душевное, что-ли, она всегда смеялась над нами, говорила, что мы как воробьи у неё на бугре чирикаем.
— Татяна Макаровна, а церковь действующая у вас?
— Да! Аксеновке-то больше повезло, у них церковь небольшая, как-то и не попала под все эти… а наша-то, матушка сказывала, намного больше и красивее была, да вот безбожники порушили. А в Аксеновке батюшка Федот, местный, уже в возрасте, но очень хороший, он куда только не ездил, теребил всех и храм-то отремонтировали ещё при Брежневе, вот он и служит там, почитай пятьдесят годов, поди? А что, Иван, ты в храм хочешь сходить?
— Да, потянуло туда нестерпимо!
— О, как славно, значит с утречка на службу и сходим! А деток возьмем ли?
— Да, есть у меня одна невыполненная просьба жены — девочки наши некрещёные, сначала, когда без матери остались, не до этого было, а потом… Тоня всегда хотела в маленькой деревенской церкви их окрестить, чтобы благостно было.
— Крестными-то кто будет?
— Я, — сказала Валя.
— И я! — послышался с порога голос Калинина, — договаривайся, дед, а мы такому делу только рады!
Потом были мелкие дела, мужики собирались на вечерний клев на Ржавое озеро, топили баню, баба Таня с Валей и девчонками завели пироги, было шумно, суетливо и весело.
Иван удивленно спросил:
— Макаровна, как же Вы не устаете от такой суеты?
— Э, милок, это уже не суета, а когда дети мелкие были, да Никифор погиб, вот тогда суета была, младшие-то три Анчутки, через два года каждый родились, от было весело! Мишук у меня, как, вон, другая Анчутка, — она кивнула на как всегда растрепанную Аришку, — ещё шустрее был, постоянно подбивал братьёв на проделки, Валюху, вон, тоже с собой таскали, а крапивы на всех хватало!