– Я не приняла противозачаточные таблетки, как должна была, и забеременела.
– Знаю. Неужели ты думала, что мама и папа мне не скажут? Они сказали, ты могла умереть. Я о тебе беспокоился.
– Ты никогда не говорил мне, что беспокоишься. Ты мне не звонил. Не приезжал меня навестить.
– Верно. Я ничего этого не делал, а должен был. Прости меня.
– Ну и что ты теперь собираешься делать? Просто сдаться? – спросила я.
– Что? Нет. Что это вообще за вопрос? Что ты хочешь этим сказать?
Я снова подняла свой конец елки.
– Только то, что жизнь продолжается.
Вернувшись домой, мы нарядили елку. Уиллу не по-нравилось, как мы с папой сделали это в прошлом году, и он убедил меня сделать это на старый скучный лад. «Ничего креативного, да, наплевать». Но приятно было провести так день. Мне нравилось развешивать блестящие украшения, я испытывала трепет от того, что включаю световую гирлянду и вижу, как вспыхивают лампочки. Мама то и дело предлагала подбросить еще одно полено в огонь, потрескивающий в камине, принести какао, включить рождественскую музыку. Я сказала «да» какао, но «нет» – музыке.
– Мама так счастлива, – сказал Уилл.
– Как ты определяешь?
– Ты что, издеваешься надо мной?
– Нет. – Я придвинула стул поближе к елке, чтобы закрепить на ней ангела. – Разве мама не всегда счастлива?
– Никто не бывает всегда счастлив.
Когда мы закончили наряжать елку, Уилл сел рядом со мной на диван. Я накрыла колени старым шерстяным пледом, который мама всегда зимой клала на спинку дивана. Уилл поставил себе на колени бумажную тарелку с рождественским печеньем и открыл банку пива. Он откусил кусочек печенья и отпил пива, и в желудке у меня все перевернулось.
– Выглядит отвратительно.
– Не ругай, не попробовав. В холодильнике есть еще пиво. – Уилл протянул мне тарелку с печеньем, и я взяла одно.
– Я люблю только фруктовое вино, – сказала я с полным ртом теста в глазури. – Предпочтительно вишневое.
– Я видел в холодильнике бутылку персикового вина. Выглядит… ужасно. Но, может, тебе понравится?
Уилл встал и пошел на кухню. Когда он вернулся, в руках у него был бокал, наполненный светло-янтарной жидкостью. Я понюхала ее, и запах мне понравился. Определенно это был персик. После первого глотка вино показалось мне немного грубоватым, но чем больше я пила, тем приятнее становился вкус.
– Поделись со мной пледом, – попросил Уилл.
Я подвинула часть пледа к нему, и, слегка встряхнув его, Уилл укрыл нас обоих.
– Что ты привезла родителям на Рождество? – спросил он.
– Папе я подарю книгу, а маме – кухонные полотенца.
– Разве ты не это и в прошлом году дарила?