Лука наблюдал за ними и вспоминал слухи о мутантских шаманах, творящих чудеса, и таинственных следящих оракулах. Память Эска услужливо открыла доступ к информации, и существование магии Лука принял как данность. Есть миры, где разумные существа способны создавать предметы из воздуха, проходить сквозь стены, мгновенно перемещаться в пространстве. Почему бы тогда и здесь не существовать магии в зачаточном состоянии? И если крысомордый Щур действительно телепат…
— Нельзя его в Убежище. — Мутант приложил мохнатую руку к груди. — Пусть меня глубинный червь сожрет, нельзя.
— Щур просто жрать хочет, — сказал Жаба, переминающийся с ноги на ногу человекоящер. В отличие от Щура, хвоста у него не было, кожу просто покрывал слой блестящих чешуек. — В тот раз ему тоже че-то показалось, завалили мы того чувака, а потом шаманы, кароч, чуть нас не порешили. От них-то не затихаришься.
— Шаманы решат, что с ним делать, — вынес вердикт Гекко лысой головой и рубанул ладонью по воздуху. — Я сказал! А ты, Жаба, ссыкло. Шаманов не ссать надо, а уважать.
Человекоящер, который очень переживал из-за того, что ему не дали закончить рассказ, затараторил:
— Кароч, встречал я того Шишку и позже. Недели две, кажись, прошло. Но он говорил, что никто обратно не шел, другие какие-то ехали туда и назад, разодетые, с перьями. А еще он трепал, что резня была. Типа императора завалили. И после той заварухи наши купили девку для Двурогого. Я тогда не поверил, а вон оно как. Может, и не трындит этот черт, — и кивнул на Луку.
Слушая его вполуха, Лука думал о своем: Маджуро сопровождали только две женщины: Гердиния и Кора. Неужели он имеет в виду Кору? Сердце сорвалось в галоп, о чем незамедлительно сообщил метаморфизм.
— Расскажи подробнее, — как можно спокойнее сказал Лука. — Про девушку. Как давно это было, что за жертва Двурогому?
Лука понимал, что прошло слишком много времени, и если жертвоприношение планировалось, то его уже провели. Вся надежда на изворотливость Коры, если она сбегала от Ядугары, может, ускользнула и от мутантов?
— Собирают самых красивых девушек и дважды в год отдают Двурогому, — объяснила лохматая голова Гекко. — Он выбирает лучших, остальные остаются нам.
События складывались так, что маршрут Луки совпадал с планами мутантов. Осталось спросить, скоро ли жертвоприношение, он уже открыл рот для вопроса, но Жаба воскликнул:
— Тихо!
Мутанты замерли, вытянули шеи, как почуявшие хищника сурки. Лука тоже насторожился, но ничего подозрительного не услышал, тишина стояла гробовая.
— Вот ты кипишной, — выдохнул Щур.