— Тихо!
Рев, усиленный метаморфизмом, напугал и заставил всех заткнуться. На верховода теперь смотрели с удвоенным уважением.
— Дело рассмотрено, — уже спокойнее заговорил Север. — Обвиняемый приговаривается к смерти! Через отсечение головы!
— Да! — радостно взревела толпа. — Срубить башку мерзавцу!
Ошалевший Швай, уронив челюсть, окидывал собратьев бегающим взглядом и хрюкал. Ноги его подкосились, и он обвис на столбе.
Вперед выступил Балбес, отец пострадавшей девочки:
— Верховод, позволь мне!
— Добро, — кивнул Север.
Йогоро и Жаба отправились отвязывать Швая, отец девочки несколько раз взмахнул топором, имитируя удар, при этом орудие убийства он держал в руках вполне уверенно.
Насильник был примотан к столбу за ноги и руки. Но тут Север не проследил за своими бойцами, и те ошиблись: разрезали веревку на руках, и Швай, недолго думая, ударил Жабу, который тотчас упал, выхватил у Йогоро тесак, пырнул его в живот, освободил ноги и с диким ревом бросился в толпу.
— Остановить! — рявкнул Север, метнулся к Йогоро, чтобы его вылечить и заодно нейтрализовать продукты распада, делающие похмельных мутантов медленными и тупящими.
И лишь потом обернулся, уверенный, что Швая скрутили. Каково же было удивление, когда он увидел, что свинорылый прорвался сквозь толпу и сейчас перепрыгивал через забор, сложенный из камня и утыканный поверху шипами, пиками, осколками битого стекла.
Повторять его подвиг никто не стал, вооруженные мутанты, взбодрившись от похмелья, ломанулись в ворота. Ободряя их, засвистел дозорный.
Закончив с Йогоро, Север перемахнул через забор и рванул за Шваем.
— Не уйдет, у нас нюхач! — донеслось в спину.
— Всем вернуться, я сам!
Фигура Швая мелькнула на склоне и исчезла за холмом, Север рванул за ним, рассчитывая быстро догнать. Расстояние неумолимо сокращалось, мутант оборачивался и выжимал все что мог, предпочитая сдохнуть от жары, лишь бы не от рук собрата.
Масса мешала, ноги проваливались, но Север все равно догонял. Казалось, от его поступи сотрясается земля. Но был и неприятный момент: усиливалась радиация, о чем постоянно предупреждал метаморфизм.
Когда до Швая оставалось локтей двадцать, Север понял, что земля трясется не от его поступи. Что-то ударило снизу, его откинуло назад, и из-под ног вместе с тучей пыли, камнями и корнями вырвалась туша насекомого размером с двухэтажный дом. Не успел Север распознать, что это, из пылевого облака к нему метнулась гигантская клешня. Клац — ножницы сомкнулись на талии, стало нечем дышать, сплющились внутренности, и его вознесло над землей. Будь он обычным человеком, его перерезало бы пополам, но усиленный скелет и кожа выдержали.