Самое интересное, располагался ангар совсем недалеко от места дислокации русских. Очень удачно располагался – и как наблюдательный пункт худо-бедно подходил, и не внушал подозрений. В самом деле, кто расположится в чистом поле, да еще под самым носом у противника? Да никто. При этом русские сюда не попрутся, место все же дальнее, отделенное полями. Напрямую на машине не проедешь, придется изрядно петлять по раскисшим от дождя дорогам. Все же не везде в Германии автобаны, и не к каждому сараю они ведут. Напрямую еще хуже, тут разве что на танке. Или пешком, волоча на сапогах по пуду глины. Зачем? Один раз обследовали место, когда только-только прибыли, и все. Без особой нужды в это месиво никто не полезет. А для прогулок больше подходит город. Дина уже поняла, что солдаты периодически бегают туда в самоволку. Тем более девчонки там красивые, и против контактов с русскими особых комплексов не имеют. Для обеих сторон такое общение (порой крайне тесное) экзотика, о которой на старости лет не стыдно будет рассказать внукам…
Так вот, мальчишки сюда наведывались, но мимоходом, и не заметили разведчиков. А потом все как-то резко закончилось. Русские подогнали, как и в прошлый раз, тралы-танковозы и вывезли своих монстров. Обидно. А с другой стороны, теперь у Дины было что предъявить командованию сверх неподкрепленных фактами догадок. Оставалось лишь немного оклематься и выбраться в какую-нибудь нейтральную страну.
И то, и другое, к слову, было серьезными задачами. Бронхит упорно не проходил, несмотря на то, что от выпитых антибиотиков кожа девушки уже воняла, сладковато-приторно и редкостно противно. Конечно, по сравнению с первыми днями стало полегче, но, увы, до выздоровления было еще далеко. С эвакуацией расклады тоже не радовали. Нет, выбраться-то они выберутся, но контактировать с русскими им теперь было противопоказано. Как ни крути, данные пропавших наблюдателей из дипломатической миссии ООН известны, и русские, встретив их снова, наверняка поймут, с кем имеют дело. Что тогда будет, не хотелось даже гадать.
А дождь все не прекращался. Он шел, шел, шел, унылый, вроде бы несильный, но какой-то очень мокрый и холодный. И эта безнадежная монотонность вгоняла Дину в меланхолию. Даже шевелиться лишний раз не хотелось, какое уж тут выполнение особо важного задания… Так что сидела девушка, завернувшись по шею в найденный здесь же плед, синтетический и почти не греющий, на кровати, читала с планшета неведомо зачем и когда загруженные книги на уже ставшем забываться русском языке и ждала, когда все наконец устаканится.