.
Предусмотрительность правительства дошла до того, что оно к этой, и без того очень многочисленной свите, прибавило еще несколько военных топографов, чтобы снимать, в случае надобности, в Китае топографические карты и, наконец, одного архимандрита с внушительным персоналом духовных лиц и студентов богословских наук, — может быть с целью сгладить то прискорбное обстоятельство, что лица, стоявшие во главе посольства, очень мало заботились о православии, ибо Головкин сам был реформатского вероисповедания, Потоцкий — католик, а Байков, первый секретарь Головкина, — атеист. Сорок драгун и двадцать казаков с офицерами должны были сопровождать экспедицию для её безопасности. Эта предосторожность была необходима в виду огромного обоза, сопровождавшего ее. Чего только не было в этом обозе! Драгоценные подарки для китайского императора, в том числе несколько зеркал необыкновенной величины, которые, как полагали, должны были в одно и то же время испугать и восхитить китайцев; затем много дорожной мебели, роскошный столовый прибор из серебра для ежедневной надобности представителей посольства; наконец, целый оркестр музыкантов и, дабы не было ни в чём недостатка, — дорожная канцелярия.
Все члены экспедиции были одеты в зеленые мундиры с белыми металлическими пуговицами. Благодаря влиянию графа Головкина, его свите было разрешено нашить на мундиры серебряные галуны и украсить головы зелеными шапками, напоминавшими казачьи папахи.
Вся эта масса людей тронулась в путь отдельными отрядами в начале лета 1805 г. Путешествие совершалось небольшими этапами, и лишь в сентябре этот огромный караван соединился в Иркутске.
Согласно дипломатическому обычаю, граф Головкин не преминул известить китайское правительство о своем прибытии в столицу Сибири и послать ему одновременно подробный список лиц, составлявших его свиту. Ответ китайцев не заставил себя долго ждать. Будучи крайне подозрительными, мандарины потребовали уменьшения персонала посольства, на что со стороны графа тотчас же последовало согласие. Первый, кого принесли в жертву требованию китайского правительства, был астроном экспедиции; многие другие, в том числе знаменитый ориенталист Клапрот, также были вычеркнуты из списков, но по секрету. Приказ о возвращении в Россию был им сообщен лишь в Кяхте, на границе Сибири. Но опасения китайцев не были вполне рассеяны исключением астронома и ориенталиста. «Было весьма потешно, — пишет Вигель, — наблюдать за китайскими солдатами. Подобно азиатским купидонам, с луком и колчаном за спиною, и со стеклянным шариком и павлиньим пером на шапке, эти герои окружали наших драгун, с явно изображенным на их лице страхом. И, действительно, все наши солдаты были великаны с огромными усами, их лошади были более похожи на слонов, а на голове они носили каски неимоверной величины!»…