— Здесь, во имя Ра, и Сыновей Ра… — громко и торжественно начал Баради.
Это была клятва, уже знакомая Аллейну. Баради произносил фразу за фразой, а остальные повторяли за ним. Аллейн старался, чтобы его низкий голос звучал как можно тоньше. Рауль, естественно, молчал. В общем хоре легко было различить высокий тембр мисс Гарбель. Аннабелла четко произносила слова хорошо поставленным глубоким голосом. Карбэри Гленд бессвязно истерически бормотал.
— Если хотя бы в малейшей степени я нарушу клятву, — диктовал Баради, слыша в ответ нестройный отклик, — да будут мои уста сожжены огнем, что горит сейчас передо мной. — Он протянул руку над курильницей. Язык пламени взметнулся над ней. — Да будут глаза мои выколоты ножом, что висит сейчас перед ними.
С щекочущей нервы внезапностью пять кинжалов упали с потолка и зависли перед лицами пятерых участников церемонии. Шестой, самый большой кинжал, упал перед Баради. Тот схватил оружие и принялся размахивать им. Остальные кинжалы висели в воздухе, поблескивая в пламени свечей.
Клятва, обязывающая молчать о творимых гнусностях, была дочитана до конца. Пламя уменьшилось, маленькие кинжалы были подняты к потолку, видимо, слугой-египтянином. Посвящаемые вновь повернулись лицом к стене, а Баради приступил к следующей серии заклинаний, на сей раз по-английски.
Далее последовала самая замысловатая часть прелюдии, довольно короткая и абсолютно непристойная. Баради потребовал темноты, и участники погасили свечи. Аллейн не осмелился взглянуть на Рауля, но по одиночному отблеску свечи догадался, что Рауль слегка припоздал с исполнением команды. Затем Баради заговорил о настоятельной необходимости приступить к упражнению под названием «Ласка левой руки совершенства», растолковывая его сущность в терминах, которые отвратили бы любого, кто не занимается профессионально психиатрией или не принадлежит к избранному окружению мистера Оберона. Египтянин вернулся и вновь заиграл на дудочке и барабане, неумолимо повторяя одну и ту же фразу, гипнотически воздействуя на присутствующих. Баради начал произносить подряд имена, греческие, иудейские, египетские: Пан, Элохим, Ра, Анубис, Сет, Адонис, Ра, Силена, Тетраграмматон, Ра. Участники с ревом подхватывали повторяющееся «Ра», их энтузиазм был сравним лишь с организованной горячностью американских бейсбольных болельщиков.
— Существует два священных символа, — завывал Баради. — Символ Солнца — Ра, — принимающие посвящение откликнулись лающим эхом, — и символ Козла — Пан. И между Солнцем и Козлом замыкается круг бесконечных смыслов. Ра!