— Я на машине.
— Это фигура речи такая, болван вы этакий!
— Болван? Ты меня болваном назвал?!
Папа обернулся и двинулся на доктора Стивенсона.
— Назвал. Я только что назвал тебя болваном. Прямо в лицо. Сейчас. Здесь. Будто мало того, что у нас тут женщину убили, и притом убил не какой-нибудь там долбаный ягуар. Будто этого мало? Нет, надо ещё сцепиться нам тут над её мёртвым телом! Убирайся, пока я тебе волшебного пенделя не прописал!
— Да я ещё никогда…
— Немедленно. Прочь. Тейлор, выставьте его за дверь.
Доктор Тейлор дотронулся до руки доктора Стивенсона, но тот её отдёрнул:
— И без собаки-поводыря обойдусь!
И, видимо пытаясь выказать дух противоречия, доктор Стивенсон молодецки отхлебнул виски из горла и, пошатываясь, направился к выходу. Прямо перед дверью обернулся и пригрозил:
— Я этого тебе не забуду, констебль!
— Что ж, я-то про тебя уже, считай, позабыл, а как только сгинешь за дверью, так совсем позабуду.
Доктор Стивенсон помедлил, потом объявил:
— Ну, в таком случае я вас покидаю. Посмотрим, что вам удастся выяснить у этого мальчишки. Поверить не могу — как это вообще степень доктора дали цветному? Для меня ты никакой не доктор, ниггер! Слышишь?
— Идите уже, — сказал доктор Тейлор.
— Оставь меня в покое, — огрызнулся доктор Стивенсон. И вышел за дверь.
Я взглянул на Ричарда, затем на Абрахама. Оба расплылись в улыбках. Мы опять прильнули к дыре.
— Вы уж за него простите, — вздохнул доктор Тейлор. — У него ведь жена сбежала. До сей поры так и не оправился.
— Он не из тех, кто может оправиться.
— Это я его уговорил приехать, — сказал доктор Тейлор. — Подумал, может, подсобит чем-нибудь. Ну и, кажется, мне самому было любопытно.
— Весьма признателен, — ответил папа. — Но вам бы лучше за ним приглядеть.
Его слова прозвучали как любезность, но папа явно хотел, чтобы доктор Тейлор тоже убрался из ледохранилища.
— Ладно, — кивнул доктор Тейлор и удалился.
Папа сказал:
— Доктор, не желаете ли осмотреть пациента и высказать своё мнение?
— А как же, — ответил доктор Тинн.
Поставил сумку на край стола, открыл. Сказал:
— Билли-Рэй, а зажги-ка мне фонарь.
Билли-Рэй, один из цветных, которые втащили тело, зажёг фонарь и поднёс его к столу, потому что в ледохранилище было довольно сумрачно. Кроме фонаря, туда проникал только свет сквозь трещины в кровле и пару-тройку щелей в стенной обшивке.
Фонарь залил помещение оранжевым сиянием. Доктор Тинн надел ручку фонаря на крюк, свисающий с потолочной балки над столом. Когда он это сделал, мы отползли от нашей дыры, повременили, а потом скользнули назад. Я всё боялся, что вот отбросим мы тень, посмотрят они наверх и увидят наши любопытные лица, но над нами нависала крона чёткового дерева, да и солнце скрылось в тучах, так что заметных изменений не было. По крайней мере таких, какие я сам бы заметил. Ну и, главное, любопытство пересилило осторожность.