– Гриш, здорово! – Самсонов подал руку.
– Опа, какие люди! – Поленов широко улыбнулся и стиснул протянутую ладонь. – Какими судьбами?
– Хотел тебя спросить о том же. Я к подозреваемому.
– А я – к трупу! – Поленов расхохотался, довольный шуткой. – Твоего как звать?
– Андрей Меркальский.
Следователь из убойного вдруг посерьезнел:
– Да ну? Моего тоже.
– Прикалываешься?
– Не-а.
Самсонов медленно втянул воздух.
– Та-ак, – сказал он, садясь на скамейку.
Поленов плюхнулся рядом.
– Рассказывай! – потребовал он.
Когда Самсонов закончил говорить, Поленов только качал бритой головой. Сигарету он давно докурил.
– Дела-а, – протянул он. – Ну пошли, поглядим на твоего подозреваемого. Мы только за полчаса до тебя по вызову приехали.
Полицейские встали и направились в дом. Поленов продолжал говорить на ходу:
– Меркальского нашла жена. Вернулась из магазина и увидела, что дверь нараспашку, а муж лежит в коридоре. Вся голова разбита молотком. Орудие убийства бросили рядом. В квартире ничего не тронуто. Думаю, убийца дальше коридора не ходил. Явился, чтобы убить Меркальского, сделал дело и смылся. Опрашиваем свидетелей. Может, кто из соседей кого-то видел.
Они вошли в лифт – полутемную вонючую коробку, обшитую изнутри оранжевым пластиком, – который поднял их на седьмой этаж. На лестничной площадке царило оживление. Некоторых полицейских Самсонов знал так же, как Поленова. Перекинувшись с ними несколькими словами, он вошел в прихожую, чтобы осмотреть труп. Из глубины квартиры доносились женские причитания – очевидно, они исходили от супруги Меркальского.
– Жена говорит, он из квартиры не выходил в последние месяцы, – заметил Поленов, наблюдая за тем, как Самсонов рассматривает жуткие раны на голове сухопарого мужчины, одетого в треники и футболку. Одна тапка слетела и лежала у порога. Все было залито кровью, частицы черепа и мозга виднелись на линолеуме и обоях – наверное, убийца нанес большинство ударов уже по лежачему человеку. Левый глаз у Меркальского смотрел на переносицу, а правый, заплывший кровью, выпал из глазницы и висел на ниточке. Рот был разбит и искривлен, так что между губами виднелись осколки желтых зубов. Некоторые были выбиты и, вероятно, находились во рту.
– Почему он сидел дома? – спросил, не оборачиваясь, Самсонов. – Боялся кого-то?
– Нет. С ним восемь месяцев назад несчастный случай произошел. Напали какие-то хулиганы, избили, все отобрали и – вот ведь садисты! – кастрировали.
Самсонов выпрямился и перевел взгляд на Поленова.
– С этого места поподробнее, – попросил он.
– А что подробнее? – пожал плечами следователь. – Спустили штаны, да и отхватили ножом член вместе с яйцами.