– А то!
– Надумаешь поменять работу, приходи, возьмем обратно. Повысим до маляра!
Я помахал ему рукой.
– Спасибо за поддержку. Я подумаю, может, и правда сменю род деятельности.
Рядом с бригадиром появился довольный Игорек.
– А я выиграл, – радостно сообщил он. – Ты продержался больше месяца, молодец. Когда пойдем пиво пить, тебя позовем. Все как договорились, по-честному.
– Что, еще одно пари? – шутливо возмутилась Аня. – На что на этот раз?
– На этот раз на меня. Спорили, как долго я продержусь на зарплату простого подсобника и через сколько окочурюсь от голода и неудобств, – признался я. – Как видишь, я выдержал и даже не сильно похудел.
– Ах, коварный Макс! – нахмурилась Аня и потрепала меня по волосам. – Про это ты мне ничего не рассказывал!
– Не вели казнить, не успел.
– И все, я надеюсь?
– Все, – кивнул я.
– Точно все, подтверждаю, – заржал Игорек. – Больше ничего. Но бригадир проиграл. Я всегда верил в Макса. Он упрямый. Аня, ты тоже приходи с ним пиво пить, мы тебе про него много чего интересного расскажем. Поделимся личными наблюдениями и выводами. Макс, оказывается, еще и работать умеет, а не только деньги лопатой грести.
– Макс, а откуда синяк? – не удержался от вопроса Серега, который присоединился к товарищам и оказался более внимательным, чем остальные. – Опять извращенца-психопата изображал?
– Подрался немного.
– Из-за меня, – гордо сообщила Аня.
– Макс, я всегда подозревал, что ты бескорыстный защитник девушек, – прогоготал бригадир. – А маньяком прикидываешься чисто для конспирации.
– Поздравьте нас, я Ане предложение сделал.
– Пока еще нет, – поправила Аня.
– Да, только собираюсь… Мы в ресторан идем. Все должно быть красиво.
– Это точно, – поддержал меня бригадир. – Момент важный, чтобы на всю жизнь запомнился. Отметьте как следует!
– Ну, счастья вам и любви! И детишек побольше! – пожелали нам строители на прощание.
– С последним не тяните, – наставительно произнес Игорек. – Дети, это прекрасно. Так сказать, цветы жизни. А процесс их производства доставляет ни с чем не сравнимое удовольствие.
Вот ведь загнул, с каким вывертом!
Яркий солнечный свет ослепил после полутемного подъезда. Мы вышли со двора, держась за руки, и невольно спугнули стаю сизых голубей. Недовольные птицы, громко хлопая крыльями, взвились к небу и описали над нами широкий полукруг.
У большой витрины антикварного салона «Радзивлов и сын» мы оба остановились, как вкопанные, и невольно переглянулись. В витрине отец осторожно прилаживал ценник на большую золоченую раму в стиле позднего рококо. С завитушками и розочками. А широкая помпезная рама обрамляла мой портрет. Точнее, портрет работы Ани, а я там выступал в качестве натурщика. Обнаженный по пояс заносчивый сноб. Так вот кто приобрел эту картину на выставке!