Он пожертвовал бы личными интересами ради службы принцу. Точно.
– Так ты из-за него так жаждала преуспеть на военной службе? – Эдуардо поднялся и подошел к широким окнам, любуясь закатом.
– Конечно, – пожала плечами она. – Всю свою жизнь я пыталась угодить ему.
Эдуардо повернулся спиной к окну и посмотрел на нее.
– Сарказм тебе не идет.
– Я любила свое дело. В противном случае не выдержала бы так долго. – Ей нравились свобода и сила, которые давала военная служба. – Моему отцу было почти пятьдесят, когда я родилась. После смерти моей матери он долго и безутешно горевал, и он остался один с ребенком, понятия не имея, как его воспитывать. Он делал все, что мог.
Он оставался ее отцом. Она всегда защищала бы его. Потому что, хотя отчужденность и недовольство отца причиняли ей боль, она все еще любила его.
– Он отослал тебя? – тихо спросил Эдуардо.
Стелла нахмурилась.
– Он устроил так, чтобы я получила превосходное образование и узнала родную страну моей матери. Чтобы обо мне хорошо заботились.
– Воспитательницы школы-интерната?
– Они понимали, что нужно юной девушке, гораздо лучше, чем он.
– Но ты вернулась? Чтобы доказать, на что ты способна в его мире?
Она помедлила с ответом.
– Потому что ты хотела его одобрения. – Эдуардо подошел к ней и вскинул ее подбородок, пытливо глядя на нее.
– Только отчасти, – прошептала она, с трудом вынося это исследование. Жизнь была гораздо сложнее, чем это звучало в его устах. – Я не настолько жалка.
– Никакой жалости. Это нормально, – парировал он. – Все дети жаждут любви и одобрения своих родителей.
– И ты?
– Конечно, – бесхитростно ответил он. – Мои родители были очень правильными… они всегда были рядом. Они любили нас обоих.
– А потом они умерли. – Стелла взглянула на Эдуардо, гадая, оставило ли это у него в душе глубокую незаживающую рану, как у нее.
Он кивнул.
– Вы с Антонио не слишком близки?
Эдуардо помедлил, и Стелла почти физически почувствовала, как он отдалился.
– Он слишком занят. Мне повезло. Все бремя лежит на его плечах.
– Может быть, ты не такой уж и легкомысленный, каким пытаешься выглядеть. Ты не мог продолжать изучать право…
Он махнул рукой.
– Ограничения существуют для всех – бывает и хуже. Некоторым приходится бороться за право ходить в школу.
– Чем еще ты хотел бы заниматься, но не мог? – спросила Стелла.
Эдуардо снова замялся. Потом выпрямился, глядя ей в глаза.
– Твой отец не позволил мне служить в армии.
– Ты хотел быть солдатом? – изумилась она.
– Тренировался два года. А потом они запретили мне служить за границей.
– Они?
– Твой отец. Мой старший брат.