— Это Марк Бэйкер. Он нравится всем девчонкам. Но не так, как им нравишься ты. Ну, не не считая Эммы, наверное.
— Раз уж речь зашла о девчонках — откуда они узнали мой номер телефона?
Она прыскает от смеха.
— Он написан на стене в девчачьем туалете. В том, который в сотом коридоре, — она подносит свой телефон к его лицу. На экране высвечивается фотография его номера, нацарапанного на двери кабинки. Почерком Эммы.
* * *
Преодолевая волны, он прорывается сквозь воду, оставляя за собой белые полосы на поверхности. Смешиваясь, завидев судно на горизонте, он мчится так быстро, что наверное, их рыболовецкие радары не в силах уловить его, если они у них, конечно, есть.
Вот уже второй раз он плывет к Европе и обратно на этой неделе. А раз завтра пятница он, вероятно, сделает это снова. Не важно, как далеко бы и как быстро бы он ни плыл, ему не становится от этого легче. И это не меняет того факта, что Эмма идет на свидание с другим.
Он чувствует других Сирен во время своего путешествия, но не распознает их. К тому же, он не в настроении с кем-то болтать. На деле, побыть в одиночестве для него куда важнее, чем обедать всю следующую неделю. Пытаться пройти по школьному коридору — все равно, что пробираться через прилив, напялив походные ботинки, набитые камнями — человеческие девушки совсем посходили с ума. Они налетают на него, словны волны, цепляются за него, стараются перекричать друг друга, выкрикивают свои имена — что Рейчел позже определила как признак наличия связей не с одним мужчиной — а с целой кучей. Они проявляли единство лишь когда он пытался скрыться от них в мужской уборной — или когда пытался направиться в одну сторону с Эммой.
Но он устал не только от людей — и для Сирен весьма некстати было бы в данный момент втянуть его в любую беседу. Хотя любой встречный непременно заинтересуется, что привело принца так далеко от пещер. И его ответы сейчас точно не окажут его брату поддержку, которая так необходима ему, как новому королю — в конечном итоге, он все-таки вынудит отца отрезать ему язык. А упасть к ногам Эммы без языка было бы как-то несподручно.
Сцепив зубы, она разгоняется еще сильнее, пролетая сквозь воду быстрее любой созданной людьми торпеды. Только достигнув места, которое люди именуют Ла-Маншем, он замедляется и выныривает на поверхность. Приближаясь к узнаваемому клочку земли, он не может сдержать улыбки, отмечая новый личный рекорд. От Нью-Джерси до острова Джерси меньше чем за пять часов. Три тысячи миль расстояния, которым он отделил себя от Эммы этим вечером — ничто, по сравнению с той огромной пропастью, что разделяет их, когда они сидят рядом с друг другом на математике.