Я довольно улыбаюсь, обдумывая свой план, и пододвигаю стул к столу. Мама сегодня вновь приготовила мне омлет, и на этот раз я его ем. Съедаю в один присест. Она ставит между нами стакан молока и я разом его выпиваю. Даже не взглянув на место папы за столом. Или Хлои.
— Должно быть, ты чувствуешь себя лучше, — говорит мама. — Но я хочу, чтобы ты осталась дома еще на один день. Мы бы могли провести девичник, ты и я. Возьмем на прокат кино, будем есть шоколад и запивать диетической содовой, посплетничаем. Что думаешь?
Я смеюсь, отчего у меня в голове начинается пульсация, словно мозг хочет сбежать. Когда она предложила такое, мне показалась идея остаться дома весьма заманчивой, и не только из-за шоколада. Наблюдать за тем, как мама пытается устроить девичник, — сплошное развлечением само по себе. Наш последний день для девочек начался с педикюра и закончился на гонках грузовиков. Это было пять лет назад. И это был ее последний педикюр.
Все же, я уже решила, что сегодня начинается продолжение моей нормальной жизни. Кутание в теплое одеяло и поедание килограмма мороженого, взгромоздившись на диване, — выглядит отговоркой, а о посещении ралли я мечтаю так же, как о наличии третьей ноги. Я собираю посуду и несу ее к мойке.
— Я правда хочу пойти в школу. Смена обстановки, и все такое. Может быть, в другой раз?
Она улыбается, но я знаю, — это не по-настоящему, ведь ее глаза по-прежнему серьезны.
— Конечно, в другой раз.
Я киваю и беру свои ключи от машины. Но прежде, чем я успеваю включить свет в гараже, она оказывается позади меня и дергает за мой рюкзак.
— Ты хочешь пойти в школу? Отлично. Но ты не поведешь машину. Отдай мне ключи.
— Я в порядке, мам, правда. Увидимся позже, — я быстро целую ее в щеку и снова отворачиваюсь к двери.
— Прекрасно. Отдай мне их, — она протягивает руку.
Я сжимаю ключи в руке.
— Ты практически впихнула мне их в горло в понедельник, а сейчас просто забираешь? Что такого я сделала?
— Что такого ты сделала? Ну, для начала, твоя голова послужила стопором открывающейся двери кафетерия.
Так, притопывание ногой — есть. Насупленные брови — есть. На меня вот-вот повысят тон — и это тоже есть. Все признаки налицо — у меня проблемы, а я ни сном, ни духом, почему.
— Ну я же говорю, я чувствую себя лучше. Доктор Мортон сказал, я могу спокойно вернуться к нормальной деятельности, если мне станет лучше. А я уже опаздываю в школу.
По правде, доктор Мортон ничего такого не говорил. Будучи лучшим другом моего отца, он подождал, пока мама выйдет, и сообщил, что у меня, вероятнее всего, сотрясение мозга. Он знает, какой она бывает одержимой. Она даже подписала документы в школе, чтобы в случае непредвиденных обстоятельств мне не вызывали скорую, так как офис доктора Мортона просто через дорогу.