– Еще осталось в пробке застрять, – проворчал Макс, перестраиваясь в крайний левый ряд на развязку.
Аделия смотрела в окно на уплывающий город, на потемневшие заснеженные равнины, бесконечные, ледяные. И молчала. Предстоящий новый год – первый в ее жизни с чужими людьми. Обычно они встречали его дома. С родителями. А сегодня рядом с ней никого. Родителей не стало. Сестра налаживала свою жизнь и «вне зоны доступа». Близнецы… Они так увлечены новой компанией, новыми заботами, что их практически не видно весь день. Иногда слышно. Из детских комнат. Лото, пантомимы, украшение дома – у них как раз тот возраст, когда им взрослые в тягость.
Макс заметил ее настроение.
– Ты помрачнела. Что-то случилось? – Девушка молчала в ответ. Машина замерла на списке с развязки, «дворники» работали, методично сметая пушистый снег с лобового стекла. – Хочешь, никуда не поедем?
– Это как?
– А вот так. Вернемся в горд, забуримся куда-нибудь и встретим этот год вдвоем.
– Сейчас все уже расписано, – отозвалась девушка, не оборачиваясь.
Макс прикинул, что – да, наверняка так и есть. Пытался сообразить, как решить проблему, к кому обратиться, у кого может быть свободная квартира. Плохо то, что все они в Москве. А до Москвы они – он взглянул на часы – не доберутся.
– Не парься. – Аделия услышала его вздох. – Говорят, что на переправе коней не меняют.
Пробка сдвинулась, они выехали на трассу. Здесь было просторнее и движение – оживленнее. Снег валил, будто кто-то там, на небесах, решил выбить пыльный половик. Ветер стих, и снежные хлопья теперь падали тихо, кутая машины словно в пуховые платки.
– Ада, – Макс позвал неуверенно, будто еще не решил, стоит ли. Или отзовется ли она.
Аделия посмотрела на него. Взгляд уперся в распахнутую ладонь – она ждала ее руку.
– Все, что я говорю и делаю в эти дни, все направлено на одно-единственное желание, чтобы ты перестала от меня сторониться. Я не знаю, что было в твоей жизни раньше. Думаю, что я сам не с того начал, когда познакомился с тобой… Но я очень надеюсь, что смогу удержать тебя рядом с собой. Хотя бы на какое-то время, чтобы ты успела понять, нужен ли я тебе.
– А я тебе нужна? Ты ведь не знаешь меня, – она все еще смотрела на распахнутую ладонь.
– Нужна. Рядом с тобой у меня ощущение, что я дома. Впервые в моей жизни, – он прищурился, пряча взгляд за красными габаритами попутных автомобилей.
Сердце пропускало удар за ударом, шелест «дворников» по лобовому стеклу оказался единственным звуком, который он осознавал. Потому что слушать дыхание притихшей рядом с ним девушки не хватал сил.