Я снова атаковал, теперь уже ложным ударом в левое бедро, успев вернуть клинок в исходную позицию, прежде чем он парирует, и нанес укол. Этим приемом, который называется «змеиный язык», мне удалось его по-настоящему удивить. Он ответил, сделав полуоборот, и попытался нанести несколько небольших быстрых ударов в руку, от которых я с легкостью отбился.
Разговор продолжился.
Еще некоторое время мы обменивались ударами, а затем я увидел, как он приоткрыл правую ногу, и понял, что пришло время заканчивать бой. Бросился вперед, делая вид, что целюсь ему в голову, позволил отбить удар сбоку и попытаться нанести рубящий по шее. В следующий миг я перенес вес на другую ногу и сделал низкий стремительный выпад, пронзив его в незащищенную голень. Он вскрикнул и выронил клинок, который случайно свалился мне на голову. Я чуть не проткнул его еще раз за это, но, полагаю, все вышло по-честному.
— Сдавайся. Все уже решено, — сказал я, вынимая клинок из его ноги.
Куньен упал на землю — его парни тут же схватились за клинки.
— Стоять, — скомандовал он. — Стоять! Всё по-честному, как договаривались.
Его люди, нищие и ободранные, исполнили приказ, как настоящие бойцы.
Я сунул рапиру в ножны и протянул ему руку, чтобы помочь встать.
— Проклятье! — выругался он. — Давно так не болело.
— Это ты раскрылся, не я. И вообще, кто бросает клинок противнику на голову? Серьезно, ну что за манеры?
Куньен улыбнулся.
— Я не мог позволить тебе уйти, даже не получив царапины.
Он повернулся и помахал Валиане.
— Может, как-нибудь в другой раз, миледи! Не дайте Фалькио обольстить вас своими речами. Если вам и придется разделить постель с кем-то из них, то лучше выбирайте Брасти. Он опытнее.
Куньен повернулся к своим людям и приказал им возвращаться в лес.
— Он мне всегда нравился, — сказал Брасти. — У него есть голова на плечах.
Фелток и его парни облегченно вздохнули, начали расставлять лошадей и готовить повозки к дороге. Однако оружие держали наготове.
Алина не сдвинулась с места, напряженно вглядываясь в лес, где растворились разбойники.
— Все в порядке, дитя мое, — сказал Кест. — Они больше не вернутся.
— Дело не в этом, — ответила она.
— А в чем? — спросил я.
— Сначала я очень испугалась: подумала, что вас убьют и у нас отберут повозки.
Я хмыкнул.
— Приятно слышать, что ты обо мне беспокоилась.
Она пропустила это мимо ушей.
— Но потом, во время поединка, что-то изменилось. Что-то пошло не так.
— Ты о чем? — спросил Брасти.
— Это было похоже не на бой, а скорее на разговор. Словно клинки беседовали друг с другом.
Мы с Кестом и Брасти постарались не переглядываться.