Она грубо схватила Кеста за ворот плаща.
— И что вы, ради всех чертовых святых, сотворили с моими плащами? — требовательно спросила она. — Ну-ка, снимайте и давайте их сюда.
— Впереди нас ждет небольшое войско, — сказал я. — А другое гонится следом.
— Тихо, сынок. Я знаю, где они, — точно так же, как знаю, где вы, где вы были и куда направляетесь. Точно знаю, где побывала каждая нить этого плаща; я слишком стара, у меня нет времени выслушивать ваши россказни и нытье. А теперь снимайте плащи. В таком состоянии от них мало толка.
Мы сняли плащи и передали ей — она начала их внимательно рассматривать, попутно комментируя:
— Шеверан, а, Фалькио? Чертов кислотный ливень — одним лишь богам известно, что там были за испарения. Они в любой одежде дыры прожгут, только не в этих плащах, не в моих прекрасных плащах.
Она закончила с моим плащом и взялась за следующий, принадлежавший Брасти, даже понюхала его.
— Проклятье, сынок, а снимать одежду не пробовал, прежде чем на баб разжигаться?
Швея не дала ему возможности ответить и снова принялась рассматривать каждую заплату, пятно и нить, бормоча себе под нос.
— Что ж, все ясно, — наконец сказала она.
— Починить их сможете? — спросил я. Пока она разглядывала плащи, я надеялся, что она, может, хотя бы подошьет износившиеся края.
Она замерла на мгновение, а потом взглянула на меня: лицо ее свело, словно от щекотки в носу или судороги, но она лишь расхохоталась.
— Смогу ли я их починить? Смогу ли я их починить? Святые угодники, живые и мертвые, Фалькио, пусть все несуществующие боги благословят твое имя и пошлют мне еще тысячу таких, как ты.
Положив плащи на стол, она соединила руки на животе.
— Вот он, самый гонимый человек во всем мире: спереди одно войско, сзади другое, бежать некуда, спрятаться негде, драться не выходит, да он и понятия не имеет, за что ему драться. Судьба целого мира лежит у него на плечах — другого спасителя-то нет, — а первое, о чем он меня спрашивает, смогу ли я залатать дыры на его плаще, спасибо — пожалуйста!
Остальные тоже расхохотались, но мне ее слова смешными совсем не показались.
Она продолжала хихикать, фыркать, всплескивать руками. Наконец сказала:
— Уж за что, а за это, Фалькио валь Монд из Пертина, Швея тебя горячо благодарит.
Я подумал: может, это как-то связано с войском, но решил не задавать вопросов. Вместо этого спросил о другом:
— А вам хоть что-нибудь известно о других магистратах? Вы хоть кого-то видели? Кто-нибудь нашел королевские чароиты?
— Ага, всех, и ага, один из них, — ответила она. — Но большего я тебе не скажу и плащи ваши чинить не стану, лучше кое-что подарю.