Кассир, блондин в рубашке с закатанными рукавами, посмотрел на малиновые фишки и с улыбкой сказал Кевину: «Одну минуту, сэр».
Он сгреб фишки на поднос и потянулся к телефону. У Кевина участился пульс, хотя он знал, что все это часть обычной процедуры. В наши дни вы не можете выйти из казино с такими деньгами без предварительного звонка. О любой транзакции на сумму больше десяти тысяч долларов надо сообщать в Налоговое управление. Кевину не нравился налоговый контроль, но он не особенно переживал по этому поводу, поскольку использовал существующее имя и настоящий номер карточки социального страхования. Больше всего сейчас его беспокоило то, кто был сейчас на другом конце провода.
Кассир отошел от окна, продолжая говорить по телефону. Когда он вернулся, у него на лице была все та же дежурная улыбка. «Это займет несколько минут. Будьте любезны, отойдите в сторону, чтобы я обслужил других посетителей, пока парни наверху не разберутся с вашим счетом», — любезно сказал он Кевину.
Кевин кивнул, но чувство тошноты усилилось, когда он пропускал к окну следующего посетителя. Это длится слишком долго. Он хотел со всех ног броситься к двери, но пятьдесят тысяч долларов были слишком большими деньгами, чтобы их вот так оставлять. Он сжал челюсти, напомнив себе, что не сделал ничего плохого. Он не нарушил никаких законов, никого ничем и никак не обидел. Пошли они к черту, если они не хотят иметь с ним дела. Он заберет свои деньги и пойдет играть в другое место.
Десять минут спустя из двери за кассой появились два человека в темных костюмах. Один седовласый в очках в пластмассовой оправе. Второй помоложе, курносый и с тонкими губами. Тот, что был в очках, держал в руках коричневый пакет из оберточной бумаги.
Не говоря ни слова, он подал пакет Кевину, потом сложил на груди руки. Кевин заглянул внутрь и увидел пачки стодолларовых купюр. Когда он поднял глаза, курносый показал ему на выход и добавил: «Вы с друзьями немного повеселились. Теперь убирайтесь с нашего парохода ко всем чертям».
Кевин почувствовал, как бледнеет, развернулся и пошел к выходу. Он не оборачивался. Шаг, еще шаг, еще один шаг.
Он прошел через двери и ступил на трап, ведущий к отелю. Потом — через холл на тротуар, прошел мимо служебной стойки и направился по подъездной дороге к машине.
Не успел он сделал пять шагов, как белый фургон с затемненными стеклами, ехавший по подъездной дорожке не по своей полосе, внезапно поравнялся с ним. Фургон притормозил и стал двигаться с той же скоростью, с которой шагал Кевин, оставаясь рядом с ним. Кевин уже не ощущал ног под собой; он продолжал идти вперед, шаг за шагом, глядя прямо перед собой, стараясь не смотреть на фургон, ехавший вровень с ним. Когда до «Тойоты» оставалось около десяти футов, он бросился бежать. Фургон притормозил, потом его шины взвизгнули, и он пронесся мимо их машины, в сторону автомагистрали.