«Кевин, ты попал в беду?» — с тревогой спросил отец.
Кевин прикрыл глаза. Трубка ужасно давила на ухо. Он ощутил, как его захватывают эмоции, ему хотелось открыться, рассказать все отцу. Но он не мог. Куда сильнее он хотел, чтобы отец знал — он сам в состоянии справиться с трудностями.
«Ничего страшного, пап. Я заработал много денег на фондовом рынке, очень хорошо сыграл на курсах. Вероятно, попал в компьютер Налогового управления. Я уже связался с юристом, который все уладит. Тут не о чем беспокоиться», — сказал Кевин.
«О’кей. Но ты знаешь, что мы рядом и всегда готовы помочь», — сказал отец.
Кевин почувствовал угрызения совести, когда вешал трубку. Он струсил. У него должно было хватить мужества рассказать отцу правду. Он был профессиональным карточным каунтером. За последние два года он заработал миллион долларов. За этот же период команда заработала три миллиона. Но что-то пошло не так, и он интуитивно полагал, что эта проверка — всего лишь начало его бед.
Он скатился с кровати и отправился в душ. Проверка или не проверка, ему надо идти на работу, хотя бы только для того, чтобы напомнить себе о том, что подсчет карт — это не центральное звено его жизни. Но не успел он открыть воду, как телефон снова зазвонил. На этот раз это был Мартинес. Кевин понял, что это не сулит ничего хорошего, если Мартинес поднялся с постели до полудня.
«Кевин, кажется, мы знаем, что происходит. И дела хуже, чем мы себе представляли», — начал Мартинес.
Кевин посмотрел на письмо из Налогового управления, пришпиленное над кроватью, и спросил: «Что ты имеешь в виду?»
«Мы с Фишером будем ждать тебя дома у Микки Розы сегодня в десять вечера. Никому больше не говори о встрече. Даже Дилану и Джилл», — сказал Мартинес и повесил трубку. Кевин так и застыл на кровати, слушая короткие гудки в трубке на фоне льющейся воды в ванной.
Почему у Микки Розы?
И что может быть хуже, чем он себе представлял?
Бостон, весна 1998 года
Фишер и Мартинес уже сидели на тахте, когда Микки встречал Кевина у лифта. Волосы Кевина были все еще мокрыми от душа после тренировки по плаванию: несмотря на лишившую его покоя проверку и долгие часы на работе, чтобы восстановить форму после всех этих уик-эндов, он несколько раз в неделю ходил в бассейн.
Микки, судя по всему, был рад его видеть, хотя в глазах этого зрелого человека сквозила явная тревога. Его лицо распухло еще больше, под глазами за толстыми стеклами очков виднелись темные мешки. Не похоже было, что он хорошо спал эти два дня.
Фишер и Мартинес выглядели не лучше. На Мартинесе был серый свитер с капюшоном, а лицо было такое бледное, что чуть не сливалось с тканью. Фишер имел вид скорее злой, чем усталый. Его темные маленькие глаза сверкали яростью. Пальцы были сжаты в кулаки, мышцы на руках играли.