Или, подумал Мартинес, он уже был на Багамах и ждал их появления. Потому что заранее знал, что мы там появимся. Мартинес покачал головой, отгоняя от себя эту мысль. Всего несколько человек знали об их планах: Микки, Кевин и кое-кто из команды. Но никто из них не был способен на такое. Черт, может быть, это вовсе и не Коул. Вокруг столько седых типов. Было бы нелепо думать, что это обязательно должен быть Коул.
Он гадал, о чем думает сейчас Фишер. Вероятно, о том же самом. Он смотрел, как его друг наклонился над раковиной, чтобы рассмотреть в зеркале свое разбитое лицо.
«Думаю, нам надо что-то менять», — сказал Фишер.
Мартинес не стал спорить.
Бостон, весна 1998 года
Кевин уже входил в кухню, когда вдруг у него из рук вывалился контейнер «Туппервэр». Дюжина пластиковых судков «Дэй-Гло» самых разных форм и размеров полетела на пол, герметичные крышки отскочили, выпуская наружу кулинарный фонтан из блюд народов мира. Он смотрел на копию съедобной картины Джексона Поллока. Смелые мазки говяжьей грудинки с вкраплениями пельменей из свинины и засахаренных бататов, агрессивные острые стебли печеного аспарагуса, которые скрещивались, как копья, с шампурами для мяса под японским соусом терияки. Кевин покачал головой, думая о том, зачем он согласился, чтобы мать так нагрузила его в дорогу, когда он уезжал из своего дома в Вестоне. Его сестрам повезло гораздо больше: авиакомпании никогда не разрешили бы им брать на борт столько контейнеров «Туппервэр», чтобы осчастливить маму.
Незапланированное воссоединение семьи было то, что нужно, чтобы Кевин забыл о своих проблемах с налогами, об откровениях Микки по поводу списка, о мрачных событиях, о которых рассказал Мартинес после поездки с Фишером на Багамы. Вместо того чтобы предаваться отчаянию в своей квартире, вытягивать из Фишера подробности жесткого запрета на Багамах, Кевин провел последние два дня, соревнуясь с сестрами в поедании десятков блюд с заядлым аппетитом Льюисов. Его обычный заплыв в понедельник вечером будет теперь непростым делом, учитывая, сколько воды он вытеснит из бассейна.
Он опустился на колени в кухне и начал сгребать с пола выпавшую еду, используя пластиковые крышки в качестве совков. Когда он уже почти собрал все, до него дошло, что в гостиной надрывается телефон.
Кевин обтер руки о джинсы и побежал на упрямый зов. Он нашел трубку, придавленную одной из диванных подушек, и прижал к уху настойчиво ревущий кусок пластмассы. «Пусть это будут хорошие новости. Я и так по уши в мясных обрезках», — подумал он.