Отец перевернул газету и стал просматривать последнюю страницу. «Глупости. Они теперь используют в казино шесть колод. Никто не проследит шесть колод. Это невозможно», — сказал он наконец.
Кевин покачал головой. Его удивляло, что отец поддавался всеобщему заблуждению. Люди считали, что подсчет карт возможен только при игре в одну колоду, когда на самом деле шесть колод — это лучшая ситуация для каунтера. При одной колоде дилер тасует после каждых нескольких «рук». Если колода становится горячей, у тебя всего один момент, чтобы воспользоваться положением. С шестью колодами у тебя может быть десять минут, если «шу» — горячий.
«Па, каунтеры не ведут счет всех карт. Это соотношение сильных карт к слабым…» — пытался возразить Кевин.
Но отец с раздражением ответил: «Кевин, это трата времени. Игроки никогда не выигрывают серьезные деньги».
По тону отца Кевин понял, что разговор окончен. Это был момент разочарования. Кевин принимал точку зрения отца, но отец не стал тратить время на то, чтобы осознать, что это вовсе не было игрой. Это было больше похоже на задачу по математике или физике, вопрос и ответ, — и этот ответ вел к легким деньгам.
Подумав, Кевин решил, что пусть так и будет, тем более что Фелисия уже возвращалась из ванной, а мать Кевина шла из кухни с очередной порцией яблочного пирога.
Время было неудачным. Отец Кевина не был готов слушать. Может быть, он никогда не будет к этому готов.
Кевин почувствовал странное облегчение.
Двойная жизнь, 1994–1995 годы
Следующие шесть месяцев пролетели со скоростью в тысячу оборотов в минуту.
Мир Кевина превратился в безумную смесь серой реальности и ярко расцвеченной фантазии. Дома в Бостоне царила суета окончания старшего курса в МТИ. К счастью, все его курсовые были готовы, так что оставалось только пройти несколько семинаров по инженерии и закрыть сезон плавания. В этот серый гобелен вплетались его поездки в Вегас по выходным с Микки и его командой — великолепно спланированные, практически военные налеты, которые вскоре стали регулярными, но ни в коем случае не привычными. Каждую третью пятницу Кевин отправлялся прямо из «бесконечного коридора» на неоновый экспресс Америка Уэст 69, переселяясь из своей общаги в апартаменты для знаменитостей площадью в три тысячи квадратных футов, подкрепляясь не в обеденном зале, а заказывая целый пир у себя в номере. Дружеские вечеринки сменялись ночами боев, простые напитки в местном баре — бесплатным шампанским в хрустальных бокалах, которое разливали встречавшие его управляющие в приватных кабинетах самых дорогих клубов страны.